Субъект и объект познания 2

Содержание

Введение………………………………………………………………….3

1. Субъект познания………………………………………………….…...7

2. Объект познания………………………………………………………12

Заключение………………………………………………………………15

Список использованной литературы…………………………………...16

Введение

Сознание всегда есть осознанное бытие, выражение отношения человека к своему бытию. Знание
— объектив­ная реальность, данная в сознании человека, который в своей деятельности отражает, идеально воспроизводит объективные закономерные связи реального мира. Позна­ние
— обусловленный прежде всего общественно-историчес­кой практикой процесс приобретения и развития знания, его постоянное углубление, расширение и совершенствование. Это такое взаимодействие объекта и субъекта, результатом которого является новое знание о мире.

Вопрос о том, может ли объективная реальность быть данной в сознании человека — а если может, то каким именно образом — давно интересовал людей. Подавляю­щее большинство философов и ученых утвердительно ре­шают вопрос о том, познаваем ли мир.

Однако существует такое учение как агностицизм
(от греч. agnostos — непознаваемый), представители которо­го отрицают (полностью или частично) принципиальную возможность познания реального мира, выявления его за­кономерностей и постижения объективной истины. В ис­тории философии наиболее известными агностиками были английский философ Юм и немецкий философ Кант, согласно которому предметы, хотя и существуют объективно, но представляют собой непознаваемые «вещи-в-себе».

При характеристике агностицизма следует иметь в виду, что, во-первых, нельзя представлять его как концепцию, отрицающую сам факт существования познания, который (факт) агностицизм и не опровергает. Он ведет речь не о познании, а о выяснении его возможностей и о том, что оно собой представляет в отношении к реальной действи­тельности.

Во-вторых, элементы агностицизма можно обнаружить в самых различных философских системах. Поэтому, в частности, неверно отождествлять всякий идеализм с аг­ностицизмом. Так, немецкий философ Гегель, будучи объективным идеалистом, критиковал агностицизм, при­знавал познаваемость мира, разработал диалектическую теорию познания, указывая на активность субъекта в этом процессе. Однако он толковал познание как развитие, са­мопознание мирового духа, абсолютной идеи.

В-третьих, живучесть агностицизма объясняется тем, что он смог выразить некоторые реальные трудности и сложные проблемы процесса познания, которые и по сей день не получили окончательного решения. Это, в част­ности, неисчерпаемость, границы познания, невозмож­ность полного постижения вечно изменяющегося бытия, его субъективное преломление в органах чувств и мышле­нии человека — ограниченных по своим возможностям и т. п. Между тем самое решительное опровержение агности­цизма содержится в чувственно-предметной деятельности людей. Если они, познавая те или иные явления, предна­меренно их практически воспроизводят, то «непознавае­мой вещи-в-себе» не остается места.

В основе всех материалистических теорий познания
ле­жит положение о том, что познание — это отражение внешнего мира в голове человека, воспроизведение изу­чаемого объекта таким, каков он есть вне человеческого сознания. Так, например, материализм XVII—XIX вв. (Бэ­кон, Гоббс, Локк, Гольбах, Спиноза, Фейербах, Чернышев­ский и др.) хотя и исходил из этого положения, но не про­водил его последовательно. Ограниченность материалистов этого периода в понимании познания заключалась в том, что для их гносеологических концепций были характер­ны созерцательность, метафизичность (антидиалектичность) и механистичность: а) созерцательность — рассмот­рение познания как пассивного акта восприятия изолированным индивидом («гносеологическим Робинзо­ном») окружающего мира; 6) метафизичность — неспособ­ность познать мир и его отражение в сознании как про­цесс, непонимание диалектического характера познания и активной роли субъекта как социального существа в этом процессе; в) механистичность — стремление все яв­ления объяснить только на основе законов классической механики (игнорируя или недооценивая другие науки), которая в то время была наиболее развитой наукой. Но такая попытка содержала и «рациональное зерно» — стремление понять мир из него самого, не обращаясь к потусторонним силам.

В диалектико-материалистической философии
познание понимается не как зеркальное отражение, пассивное со­зерцание мира отдельным субъектом («гносеологическим Робинзоном»), а как сложный диалектический социокультурно обусловленный процесс активного творческо­го отражения действительности. Данный процесс осуще­ствляется человеком как общественным существом »
ходе изменения им этой действительности, т. е. в ходе социаль­но-исторической практики.

Следует иметь в виду, что на современном этапе разви­тия теории познания (особенно в отечественном ее вари­анте) начинает превалировать представление о том, что «познание как отражение действительности» и «познава­тельная деятельность», хотя и связаны, но не синонимич­ны. Поэтому нельзя не согласиться с положением о том, что «преодоление расширенного толкования отражения, сведения к нему всей познавательной деятельности воз­можно лишь при разграничении понимания отражения как свойства материи и как познавательной операции на­ряду и во взаимодействии с другими».

Кроме того, общая теория познания («гносеология во­обще») не может ориентироваться только на естественно­научную модель познавательной деятельности, и не долж­на «оставлять за бортом» огромный массив «инонаучного» (С. С. Аверинцев), а быть теорией всего
знания в его един­стве, взаимодействии и развитии, не «выпячивая» науку, но и не игнорируя магию, мистику, эзотерику, астрологию и т. п.

Теория познания (гносеология)
— это раздел философии, в котором изучаются такие проблемы как природа позна­ния, его возможности и границы, отношение знания и реальности, субъекта и объекта познания, истины и за­блуждения, условия достоверности знания, формы и уров­ни познания, его социокультурные факторы и ряд других проблем.

Термин «гносеология» происходит от греческих слов «gnosis» — знание и «logos» — понятие, учение, т. е. учение (понятие) о знании. В современной литературе данный термин употребляется в двух основных значениях: а) как учение о всеобщих механизмах и закономерностях позна­вательной деятельности человека, о «знании вообще», не­зависимо от его конкретных форм и видов; б) как фило­софская концепция, предметом исследования которой является научное познание в его специфических характе­ристиках. В этом случае чаще всего используется термин «эпистемология». Однако в ряде случаев термины «гносе­ология», «теория познания» и «эпистемология» совпада­ют по содержанию, являются тождественными.

Теория познания (в обоих значениях этого термина) тесно связана с такими фундаментальными науками как онтология — учение о бытии как таковом, и диалектика — учение о всеобщих законах развития бытия и познания, а также с логикой (в ее различных модификациях) и мето­дологией. Поскольку субъектом познания, «центром» всей гносеологии является человек, то она все более широко использует данные философской антропологии, этики, культурологии, социологии, герменевтики, феноменоло­гии и других наук о человеке. Опора теории познания на эти науки тем более необходима потому, что, во-первых, познавательный процесс всегда происходит в определен­ном социокультурном контексте, а во-вторых, сегодня набирает силу тенденция социологизации, антропологизации гносеологии, т. е. процесс преобразования после­дней в подлинное социально-гуманитарное исследование.

При изучении личности познающего субъекта теория познания опирается на данные психологии, физиологии, нейрофизиологии, медицины. Большой и разнообразный материал для обобщающих выводов ей поставляют мате­матика, кибернетика, синергетика, естественные и гума­нитарные науки в совокупности всех своих многообразных дисциплин, история философии и науки и др.

В разработке своих проблем, в развертывании соб­ственного концептуального содержания гносеология дол­жна «выжимать» последнее в виде «квинтэссенции» из всех своих названных и других источников. При этом не­допустимо как недооценивать (а тем более полностью иг­норировать), так и абсолютизировать какой-либо один из них. Так, например, односторонне строить теорию позна­ния только и исключительно на основе анализа матема­тического (Декарт) или естественнонаучного знания (ло­гический позитивизм).

Гносеология «вооружает» исследователя знанием общих закономерностей самого познавательного процесса, чем специально не занимается ни одна частная наука. Она дает ученому исходные гносеологические ориентиры о сущности познавательного отношения в целом, о его формах, уровнях, исходных предпосылках, о социально-историчес­ком контексте познания, о единстве когнитивного (позна­вательного) и ценностного и т. д.

Хотя все частные науки осуществляют процесс позна­ния мира, ни одна из них не имеет своим непосредствен­ным предметом изучение закономерностей, форм и прин­ципов познания в целом. Этим специально занимается философия (точнее гносеология, как один из основных ее разделов), опираясь на данные других наук, анализирую­щих отдельные стороны познавательного процесса.

Мир существует для нас лишь в аспекте его данности познающему субъекту. По­нятия «субъект» и «объект» соотноси­тельны. Говоря «субъект», мы задаемся вопросом: субъект че­го — познания? действия? оценки? Говоря «объект», мы также спрашиваем себя: объект чего — познания? оценки? действия?

1. Субъект познания

Субъект представляет собой сложную иерархию, фундамен­том которой является все социальное целое. В конечном счете высший производитель знания и мудрости — все человечество. В его историческом развитии выделяются менее крупные общ­ности, в качестве которых выступают отдельные народы. Каждый народ, производя нормы, идеи и ценности, фиксируемые в его культуре, выступает также как особый субъект познавательной деятельности. По крупицам, из века в век, накапливает он сведения о явлениях природы, о животных или, например, це­лебных свойствах растений, свойствах различных материалов, о нравах и обычаях различных народов. В обществе исторически выделяются группы индивидов, специальным назначением и занятием которых является производство знаний, имеющих особую жизненную ценность. Таковы, в частности, научные знания, субъектом которых выступает сообщество ученых. Вэтом сообществе выделяются отдельные индивиды, способности, талант и гений которых обусловливают их особо высокие познавательные достижения. Имена этих людей история сохраняет как обозначение выдающихся вех в эволюции научных идей.

Подлинный субъект познания никогда не бывает только гносеологическим: это живая личность с ее страстями, интересами, чертами характера, темперамента, ума или глупости, таланта или бездарности, сильной воли или безволия. Если же субъек­том познания является научное сообщество, то тут свои особен­ности: межличностные отношения, зависимости, противоречия, а также общие цели, единство воли и действий и т. п. Но часто под субъектом познания все-таки имеют в виду некий безлич­ностный логический сгусток интеллектуальной активности.

Субъект и его познавательная деятельность могут быть адекватно поняты лишь в их конкретно историческом контек­сте. Научное познание предполагает не только сознательное от­ношение субъекта к объекту, но и к самому себе, к своей деятельности, то есть осознание условий, приемов, норм и методов исследовательской активности, учет традиций и т. д.

Естественная стратифицированность субъекта отобража­ется совокупностью идей, выступающих его семантически­ми моделями. Охарактеризуем эти модели.

АНТРОПОЛОГИЗМ.
Единственным, универсальным, выс­шим субъектом объявляется конкретный психофизиологичес­кий индивид, что содержательно оправдывается неприятием общих форм интеллектуального развития. Сосредоточение на человеческой натуре, «организованном теле» (Ламетри) ради­кально сужает горизонты теоретизации, по сути вынуждает ассоцианизм. Управляемая принципиальным законом ассоци­аций: идеи зарождаются и существуют в порядке, в котором возникали вызвавшие их ощущения (оригиналы), ментальная деятельность выступает калькой афферентного потока нервных импульсов и движений (интеро- и экстерорецепций). Ана­лизирующей существо данных импульсов гносеологии не остается ничего иного, как заниматься комбинаторикой — прослеживать соединение элементарных познавательных структур в комплексные (гносеология — ментальная механи­ка). Не предусматривающий непсихологических, ненатурализированных описаний антропологизм как гносеологическая платформа всецело принадлежит прошлому.

ТРАНСЦЕНДЕНТАЛИЗМ.
Мощная, с богатейшими вет­влениями традиция, придерживающаяся феноменологичес­кой версии субъекта как всеобщего, внеисторического, внеопытного, «чистого» сознания. Отправной пункт рассужде­ний — абстрактное понятие познавания в его обезличенной, деперсонифицированной функции (мыследеятельностная машинерия). Трансцендентализм — искусственный аналити­ческий подход, крепится на сильных допущениях класси­ческой когитальной философии. В кругу этих допущений — отождествляемость, воспроизводимость, прозрачность актов сознания, их реставрируемость от звеньев исходных до за­вершающих. Здесь вводится образ усредненного, инвариант­ного, самоидентичного субъекта, равпоопределимого для любой пространственно-временной точки. Последнее обслу­живается категориями «каждого нормально мыслящего», «каждого, обладающего разумом», «каждого, чей мозг в по­рядке» (Спиноза, Кант, Гуссерль) и т. д. В итоге осмыслива­ется не реально субъективное, а некая его схема, получаю­щая проработку в терминах интуитивно очевидного.

Подобная гносеологическая позиция, однако, может быть оспорена. (Она и оспаривалась в истории, которую мы пробега­ем, подвергая оценке логические диспозиции.) Действитель­но, трансцендентализм типизирует субъективное. Но что такое в субъективном типическое? Как оно дано

, фиксировано? Субъективность — это цель, выбор, исходная убежденность, приоритет, достоинство, уважение, оценка, смысл и бессмыс­ленность, мир и образ мира. Это гамма, партитура человеческо­го, взятого во всем объеме. Что тут подлежит типизации? У всякого свои комплексы, понятия, интересы, желания, устой­чивые стремления, связанные с частной жизнью. Как типизи­ровать субъективное, когда оно неповторимо?

Прецедент введения в теорию не типического, а дей­ствительного субъекта имеется: таковы ультраинтуиционизм, операционализм и другие, однако, ведущие к развалу тео­рии — оказывается невозможным задать инвариантные от­ношения объектов теоретического мира (тот же натураль­ный ряд), неподвластные субъективному произволу. По этой причине ультраинтуиционизм, операционализм и подоб­ные им доктрины — метаконструкции, не реализующиеся в практике науки.

Огибая подобные рифы, трансцендентализм уповает на общезначимое содержание мысли, возвышающееся над парти­кулярным сознанием и наполняющее его смыслом.

Естественно возникает вопрос: как эмпирически-психо­логически обусловленное сознание генерирует нечто, зап­редельное самой этой эмпирически-психологической сфере? — вопрос, остающийся в трансцендентализме без ответа.

ЭВОЛЮЦИОНИЗМ.
Субъект в совокупности сенситив­ных и ментальных возможностей и реакций есть плод всей ранее протекшей всемирной истории. Исходные установки эволюционизма —генетизм, историзм, социологизм.

Генетизм.
Атрибутивные человеку неэлементарные виды психической активности представляют продукт социально-исторического развития. Рецепция животных избирательна, специализирована, узкоадаптивна: рецепция человека не ско­вана локальностью адаптационных эффектов; в рамках жизнезначимого континуума она универсальна. Акцентируя данное обстоятельство, еще Гаден замечая, что одни элементы существуют для орла, другие — для рыси, третьи — для человека. Животные (по отдельности) чувствуют острее; люди же — глубже. Это «глубже» — от генетической значительнос­ти, всесторонности рода, последовательно накапливающего (воспитание), закрепляющего (обучение) и совершенствую­щего (практика) арсенал сенсуального освоения действи­тельности.

Историзм.
В мыслительных актах заложена требующая эк­спликации специфика человека как конкретно-историчес­кого существа. Способы истолкования эмпирии, правила раз­мещения фактуры в теоретических пространствах, приемы категоризации, языковой артикуляции явлений, желатель­ные типажи знания детерминируются конкретными услови­ями жизнедеятельности познавателя.

Социологизм.
Процесс и результат познания, равно как и его условия, социальны, подготовлены и проистекают из общественно-исторического опыта мыследеятельности, со­вокупного духовного производства. Приобщающемуся к зна­нию индивиду они заданы наследием, достоянием, культу­рой, которая в гносеологическом отношении выступает об­щечеловеческой абстрактной формацией, фиксируемой со­ответствующим категориально-логическим аппаратом. По этой причине мышление протекает как интеллектуальное приоб­щение каждого «Я» к общественному знанию.

Адекватный путь интенсивной трактовки субъекта, есте­ственно, синтезирует сильные стороны охарактеризованных подходов. Из антропологизма удерживается идея физико-фи­зиологической организованности субъекта (натуралистичес­кая опосредованность духовной деятельности многоразлич­ными предпосылками и комплексами), позволяющая реали­зовать единственно разумное естественно-историческое по­нимание познавательных феноменов (генетическая цепочка: инстинкты — лабильные рефлексы — экстраполяционное поведение на базе идеальных антиципации). Из трансценден­тализма удерживается идея надындивидуальности, имперсональности, сверхличности субъекта. Серьезные гносеологи­ческие модели в самом точном и строгом смысле, апеллируя к субъекту, берут трансцендентальный, «чистомыслительный» пласт, вынося за скобки эмпирического человека. При­менительно к субъекту гносеология исключает деиксис: ее субъект неперсонифицирован и небиологизирован — будучи носителем общепознавательных способностей, он удовлетво­ряет введенному еще схоластами условию constantia subjecti — условию самотождественности, внеконкретновременности. Нарушение, несоблюдение этого требования упраздняет воз­можность гносеологии как интерсубъективной, оперирую­щей инвариантами теории (несамоидентичный субъект — гносеологический делинквент, требующий специфического, а не общезначимого описания). Из эволюционизма удержи­вается идея кооперативной природы всякого знания и его передачи, расширения, усовершенствования, всякого по­знавательного акта и его применения. Внутренний субъект (Эго) — пустая абстракция. Субъект как индивид обретает самость (самосознание), становясь личностью в ходе социа­лизации, подключения к активу культуры.

Плодотворность синтеза указанных идей демонстрируется вопросом генезиса познающего субъекта, где есть основания говорить о подлинном триумвирате антропологического, трансцендентального и социального.

2. Объект познания

Фрагмент бытия, оказавшийся в фокусе ищущей мысли, составляет объект познания. Он не просто вещь, а такая вещь, которая попав в поле сознания, становится в определенном смысле «собственностью» субъекта, вступив с ним в субъектно-объектное отношение. Следовательно, есть реальность сама посебе, вне ее отношения к сознанию субъекта, а есть реальность, вступившая в это отношение. Она как бы стала «вопрошающей», говорящей субъекту: «Ответь мне — что я такое? Познай меня!» Словом, объект в его отношении к субъекту — это уже не просто реальность, а в той или иной мере познанная реальность, то есть такая, которая стала фактом сознания — сознания, в своих познавательных устремлениях социально детерминированного, и в этом смысле объект познания становит­ся уже фактом социума.

С точки зрения познавательной деятельности субъект не существует без объекта, а объект — без субъекта. Так, ген не только во времена античности, но и для Ламарка и Дарвина, сущест­вуя в структуре жилого, не был объектом научной мысли. До поры до времени ученые не могли вычленить эту тончайшуюбиологическую реальность в качестве объекта своей мысли. Этобыло сделано лишь сравнительно недавно, когда произошли существенные изменения в общей научной картине мира. Или,скажем, только несколько десятилетий назад научная мысль, достижения техники и социальные условия позволили сделать объектом исследования отдаленнейшие просторы космоса.

В современной гносеологии принято различать объект и предмет познания. Под объектом
имеют в виду реальные фрагменты бытия, подвергающиеся исследованию. Предмет
же — это конкретные аспекты, на которые направлено острие ищущей мысли. Так, человек является объектом изучения многих наук — биологии, медицины, психологии, социологии, философии и др. Однако каждая из них «видит» человека под своим углом зрения: например, психология исследует психику человека, его поведение, медицина — его недуги и способы их лечения и т. д. Следовательно, в предмет исследования как бы входит актуаль­ная установка исследователя, то есть он формируется под углом зрения исследовательской задачи.

Серьезный разговор о познании не может не касаться предметных оснований человеческой деятельности, протека­ющей в границах гуманизированной объектной среды с за­данным на ней отношением воплощенности субъективного. Любые изменения характера, направленности и масштабов субъективного прямо пропорциональной трансформируют соответствующие параметры объективного: чем солидней одно, тем значительней другое. Сказанное подводит к фор­муле: «Без субъекта нет объекта», выражающей идею зави­симости реальной основы отношения субъекта к объектной среде от фактора деятельности. Констатация данного обстоя­тельства позволяет подчеркнуть следующее.

Внутренняя расслоенность истории привела к утвержде­нию формационного подхода. Не входя в разбор этой доктри­ны, расставим иные акценты. С позиций сопоставимости объема человеческого действия с объемом собственных процессов природы допустимо различать три фазы цивилизации.

Первая — слитность человека с природой: присваиваю­щий тип хозяйства на базе примитивного собирательного природопотребления; палеолит. Вторая — выделение челове­ка из природы, формирование культуры как второй «искус­ственной» природы; производящий тип хозяйства на базе интенсивного технико-технологического природопользова­ния и природопотребления; с неолита до современности. Третья — покорение человеком природы; проективно-конструктивный тип хозяйства на базе всесторонней гуманизации природы, формирования антропо-социо-техно-натурного комплекса; современность. Предложенная классификация тре­бует пояснения.

Прогресс человеческой истории, связанный с непрерыв­ным преобразованием производительных сил, достижением качественно новых уровней жизни, неотделим от широкой социальной экспансии науки. Исходным пунктом этой экс­пансии, основанной на расширяющемся синтезе знания и производства, познания и общества, рационального предви­дения и техники преобразования действительности, высту­пает последовательное превращение науки в непосредствен­ную производительную силу. Способом реализации наукой данного своего качества изначально явилась механизация, позволяющая передать машине функции прямого преобра­зования предмета труда.

Участие науки в модернизации технической базы произ­водства, конечно, не сводится к замене человеческих сил природными. Его значение гораздо более масштабно. Речь идет о постепенном перерастании науки в «практическое богат­ство».

Известно, что человек является творцом, субъектом исто­рии, сам создает необходимые условия и предпосылки своего исторического существования. Следовательно, объект социально-исторического познания не только познается, но и создается людьми: прежде чем стать объектом, он должен быть ими предварительно создан, сформирован. В социальном познании чело­век имеет дело, таким образом, с результатами собственной дея­тельности, а значит, и с самим собой как практически действую­щим существом. Будучи субъектом познания, он оказывается вместе с тем и его объектом. В этом смысле социальное позна­ние есть общественное самосознание человека, в ходе которого он открывает для себя и исследует свою собственную историче­ски создаваемую общественную сущность.

В силу этого взаимодействие субъекта и объекта в социаль­ном познании особо усложняется: тут объект есть одновремен­но субъект исторического творчества. В социальном познании все вращается в сфере человеческого: объект — сами люди и ре­зультаты их деятельности, субъект познания — также люди. Процесс познания невозможен без свидетельств очевидцев, до­кументов, опросов, анкет, созданных людьми орудий труда и памятников культуры. В обществе ничто не делается без того, чтобы не затронуть чьих-нибудь интересов. В данной связи лю­бопытно замечание Т. Гоббса, который говорил, что если бы по­ложение о том, что три угла треугольника равны двум углам квадрата, противоречило чьему-либо праву на власть или инте­ресам тех, кто уже обладает властью, то учение геометрии было бы если не оспариваемо, то вытеснено путем сожжения всех книг по геометрии. Все это накладывает определенный отпеча­ток на социальное познание, образуя его специфику. В нем по­этому, как ни в каком другом, исключительно важна граждан­ская позиция ученого, его нравственный облик, преданностьидеалам истины.

Заключение

Если в культуре не сложилась категориальная система, соответствующая новому типу объектов, то последние бу­дут воспроизводиться через неадекватную сетку катего­рий, что не позволяет раскрыть их сущностные характе­ристики. Развивая свои категории, философия тем самым готовит для естествознания и социальных наук своеобраз­ную предварительную программу их будущего понятийно­го аппарата. Применение разработанных в философии категорий в конкретно-научном поиске приводит к ново­му обогащению категорий и развитию их содержания.

В последнее время возрос интерес к анализу новых тен­денций в развитии теории познания,
к приведению ее со­держания в соответствие с новым этапом развития совре­менной науки. В этой связи активно обсуждаются, в частности, проблемы объекта и объективности познания (с критикой «натуралистического объективизма»), зависи­мость утверждений о существовании объектов от опреде­ленной концептуальной системы, взаимосвязь научного познания и его методологии с ценностно-целевыми ориентирами; более строгий учет относительности объекта к средствам, операциям и методам познавательной деятель­ности субъекта, который все чаще понимается как «кол­лективный субъект» научного познания («мыслительный коллектив»).

Новое осмысление объективности знания через вклю­чение в арсенал рациональности «нетрадиционных» ха­рактеристик влечет за собой дальнейший, более глубокий анализ взаимосвязи этих характеристик и объединение гносеологических и социологических «концептуальных схем» в единую теорию познания. Важнейшие перемены происходят в теории познания в связи с бурным развити­ем и введением в сферу науки сложных, самоорганизую­щихся, целостных, саморазвивающихся систем — в том числе и «человеко-размерных» (биотехнология, экология, информатика, социокультурная сфера и т. п.). Все более широко в проблемное поле гносеологии входят вопросы социокультурной детерминации объектов познания, трансляции знаний и коммуникации между субъектами познания, многосложные взаимозависимости между дея­тельностью людей и ее культурно-историческим контек­стом. А это ведет к тому, что граница между объектом и субъектом познания становится все более условной и от­носительной.

Список использованной литературы

1. Микешина Л.А., Опенков М. Ю. Новые образы познания и реальности. - М., 1997, С.11-12.

2. Порус В.Н. Эпистемология: некоторые тенденции / Порус В.Н. // Вопросы философии. -1997. - №2.

3. Спиркин А.Г. Философия. - М., 2005, с.342.

4. Философия / Под ред. проф. В.Н. Лавриненко. - М., 2005, с.478.

5. Философия: учебник для высших учебных заведений. - Ростов н/Д.: «Феникс», 1999 - 576с.