Средневековая схоластика

СОДЕРЖАНИЕ

Введение	3
1.Общая характеристика схоластики	5
2.Специфика средневековой схоластики	8
3.Фома Аквинский – Систематизатор средневековой схоластики	11
4.Философия и теология	16
Заключение	26
Список использованной литературы	27

ВВЕДЕНИЕ

В каждый период истории человечества существовали свои особенности в развитии науки, культуры, общественных отношений, стиле мышления и т.д. Все это накладывало отпечаток и на развитие философской мысли, на то, какие проблемы в области философии выдвигались на первый план.

Средневековье занимает длительный отрезок истории Европы от распада Римской империи в V веке до эпохи Возрождения (XIV-XV в.в.).Философия, которая складывалась в этот период имела два основных источника своего формирования. Первый из них - древнегреческая философия, прежде всего в ее платоновской и аристотелевской традициях. Второй источник - Священное писание, повернувшее эту философию в русло христианства. Средневековая философия представляет собой тот длительный отрезок в истории европейской философии, который непосредственно связан с христианской религией.

Большинство философских систем средневековья диктовалось основными догматами христианства, среди которых наибольшее значение имели такие, как догмат о личностной форме бога-творца, и догмат о творении богом мира "из ничего". В условиях такого жестокого религиозного диктата, поддерживаемого государственной властью, философия была объявлена "служанкой религии", в рамках которой все философские вопросы решались с позиции теологии. Теология - (греч. theos — Бог и logos — слово, учение) — спекулятивное учение о Боге, основывающееся на Откровении, т.е. божественном Слове, запечатленном в сакральных текстах теистических религий (, в христианстве — Библией).

Основным этапом становления средневековой философии является схоластика, которая представляет собой тип философствования, при котором средствами человеческого разума пытаются обосновать принятые на веру идеи и формулы.

Такие слова, как «профессор», «студент», «ректор», «диссертация», «университет» появились в средние века. Более того, даже то, что мы считаем общечеловеческим чувством, которое испытывает в своей жизни каждый человек, а именно любовь, как ни странно, это явление тоже родилось в средние века и связано с совершенно определенными явлениями средневековой европейской культуры. Это не значит, конечно, что до наступления средневековья люди не любили или перестали любить потом, но определенное представление об этом чувстве, воспевание этого чувства - всё это впервые было осмыслено, осознано именно в средние века, и первыми, кто это сделал были поэты и музыканты, которых в Провансе называли трубадурами, а в Германии министрелями. Таким образом,. эпоха Средневековья является поразительной по своему значению, и очень многие достижения культуры, которые мы отождествляем с Античностью, в действительности возникли не в Античные времена, а в Средние века.

В условиях, когда все более широко пробуждался интерес к теологии и философии, нельзя было поддерживать полное отрицание ценности рационального знания, необходимо было искать более тонкие способы решения вопроса об отношении теологии и науки. Это было нелегким делом, речь шла о выработке метода, который, не проповедуя полного пренебрежения к знанию, был бы в состоянии сохранить примат веры над разумом.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СХОЛАСТИКИ

Средневековая цивилизация - огромный по богатству содержания и форм духовно-культурный мир, отмеченный неповто­римыми достижениями и простирающийся во временном диапазоне нескольких столетий. Богатство культуры средневековья не сводится лишь к произведениям схоластического богословия. Однако средние века не только немыслимы без схоластики, но в значитель­ной мере определяются ею. Схоластическое богословие наложило глу­бокий отпечаток на всю культуру западного средневековья. Известно сравнение средневекового готического храма с богословско-философскими сочинениями. Готический храм есть аналог «Суммы теологии» (именно так назывались произведения теологов): та же величавая строй­ность, соразмерность частей и всеохватность. Собор с не меньшей полнотой, чем богословский трактат, выражал совокупность пред­ставлений своего времени. Все христианское учение наглядно развер­тывалось перед глазами верующего. Оно передавалось через внешнюю и внутреннюю архитектуру, через организацию пространства, устрем­ляющую душу человека ввысь, через огромное множество играющих строго определенную роль деталей, через скульптурные изображения. Готический храм - схоластическая теология в камне. Данная анало­гия не может не свидетельствовать о значительности роли схоласти­ческого богословия в средние века.Схоластика (от греч.
«схоле» - спокойное занятие, учеба) - сред­невековая ученость. Она тесно связана со складывающейся с VIII- IX вв. системой образования на Западе. Вместе с тем это и новый этап
в развитии духовной культуры Европы, пришедший на смену патристике. Он базировался на святоотеческой литературе, являя собой од­новременно вполне своеобразное и специфическое культурное обра­зование.

В образовательных центрах эпохи раннего христианства схоластами называли учителей учрежденных церковью школ, поэтому термином "схоластика" стали со временем обозначать целый комплекс явлений, характеризовавших интеллектуальную жизнь главным образом Римско-католической церкви на протяжении нескольких веков.

Принята следующая периодизация схоластики. Первый этап - от VI до IX в. - предварительный. Второй этап - от IX до XII в. - период интенсивного формирования. Третий этап - XIII в. - «золотой век схоластики». Четвертый этап - XIV-XV вв. - угасание схоластики.

Каждый из этапов можно связать с личностями мыслителей, наи­более рельефно выражающих его особенности. Первый период ярко представляет И.С. Эриугена (ум. ок. 877 г.); второй - Ансельм Кентер-берийский (ум. в 1109 г.) и Пьер Абеляр (ум. в 1142 г.); третий - Фома Аквинский (1225-1274) и Бонавентура (1221-1274); четвертый - В. Оккам(ок. 1285-1349).

Схоластическая ученость на практике представляла собой ряд сту­пеней, поднимаясь по которым ученик мог дойти до самых высших. В монастырских и церковных школах изучали «семь свободных искусств». Учебными заведениями, обеспечивавшими еще более вы­сокий уровень подготовки, были университеты.

Первые университеты возникли в XII в. в Париже и Болонье. В XIII- XV вв. Европа покрылась целой сетью университетов. Потребность в них обусловливалась в первую очередь нуждами и задачами церкви.

В большинстве случаев университеты прямо опирались на поддер­жку церковных властей. Главная цель университетской науки состояла в изучении и истолковании Священного Писания и Священного Пре­дания (т.е. произведений святых Отцов церкви). Истолкование свя­щенных текстов было исключительной прерогативой церкви и свя­занных с ней университетских ученых, с тем чтобы воспрепятство­вать распространению невежественных суждений о христианской вере. В соответствии с основной задачей большинство университетов вклю­чало в свой состав два факультета - факультет свободных искусств и факультет теологии (богословия). Первый был необходимой подгото­вительной ступенью ко второму.

Факультет теологии имел целью точное изучение Библии путем ее толкования и систематического изложения христианской доктри­ны. Итогом этой работы были так называемые «Суммы теологии». Магистрами теологии становились лишь те, кто ранее прошел обуче­ние на факультете свободных искусств.

Кроме прямых результатов деятельности ученых, развитие уни­верситетов привело к ряду эффектов, которые можно назвать побоч­ными. Однако они имели большое значение для средневековой и пос­ледующей европейской культуры. Во-первых, университеты способ­ствовали сглаживанию социальных противоречий, так как доступ в них был открыт для людей всех сословий и классов. К тому же учащи­еся из бедных семей могли рассчитывать на материальную поддержку на весь период обучения. Многие из них впоследствии достигали боль­ших высот как в учености, так и в социальном положении. Во-вто­рых, студенты и профессора университетов составили в своей сово­купности особое сословие - корпорацию людей, разных по своему происхождению. Происхождение в составе этой корпорации переста­вало играть ту решающую роль, какую оно играло в средневековом обществе в целом. На передний план выходили знания и ум. В этой среде возникло новое понимание благородства - благородство не по крови и богатству, а по уму. Такое благородство связывалось с утон­ченностью ума и поведения, тонкостью психики и рафинированнос­тью вкуса.

Наконец, университетская ученость и знания никак не на­страивали на оппозиционность и бунтарство. Напротив, средневеко­вый студент и профессор - именно те, кто в наибольшей мере заинтересован в стабильности существующего порядка и в его посте­пенном нравственном совершенствовании. Университетское сословие было не отщепленным от общества, а представляло собой одну из его фундаментальных опор. Уважение к знанию и культуре, сформиро­ванное средневековыми университетами, сыграло свою роль и в пос­ледующей истории.

СПЕЦИФИКА СРЕДНЕВЕКОВОЙ СХОЛАСТИКИ

Средневековая философия вошла в историю мысли под именем схоластики, которое уже с давних пор употребляется в нарица­тельном смысле как символ оторванного от реальности, пустого словопрения. И для этого, несомненно, имеются основания.

Главная отличительная особенность схоластики состоит в том, что она сознательно рассматривает себя как науку, поставленную на службу теологии, как «служанку теологии».

V - XV вв. принято считать периодом Средневековой схоластики. Господствующей религией этой эпохи стало христианство. Духовенство играло значительную роль в обществе. Монастыри были крепостями, центрами земледелия и одновременно очагами просвещения и культуры. Медленные темпы развития феодального общества способствовали возникновению неправильного представления о нем как периоде застоя и даже регресса по сравнению с уровнем рабовладельческого античного общества. На самом деле, научные и философские знания были в значительной части сохранены и продолжали свое развитие.

В наше время слово «схоластика» приняло оттенок чего-то очень дурного. Когда что-то хотели обругать в области науки, преподавания, говорили: «Ну, это что-то схоластическое. Это уже настоящая схоластика!». И действительно, слово «схоластика» стало бранным словом. А между тем, схоластика была главным типом философствования в средние века. И здесь надо сказать, что хотя в схоластике присутствовали некоторые черты, которые нам непривычны, неприятны, чужды, на самом деле она имела огромное значение, можно сказать, что это было явление глубоко прогрессивное. Это было явление отнюдь не реакционное, как было принято считать, а явление, очень способствовавшее развитию человеческой мысли. И подтвердить это можно одним простым примером. Именно в тех странах, где существовала схоластика как раз и стала развиваться наука.

Собственно схоластика начинается в XI веке. Само слово происходит от (schola) — школа, пришедшего в латинский язык из греческого, и не случайно появление схоластики связано с развитием городов и разнообразных школ от монастырских и епископальных до всевозможных светских, юридических, медицинских, математических (Шартрская школа). Появились педагоги, врачи, юристы, одним словом, интеллектуалы. Геометрию и диалектику стали использовать для постижения Бога посредством внутреннего опыта. Сначала читался текст святоотеческих авторитетов или само Священное писание, (lectio), чтение сопровождалось экзегезой, толкованием и буквальным, и смысловым, где выявлялись все «за» и «против» (pro и contra), «sic et non» (да и нет). Так начинался диспут, в котором оттачивались логические приемы, совершенствовалось владение словом, которому придавалось огромное значение, выяснялась природа речи. Средневековые схоластики были убеждены в том, что можно достичь рационального знания о сущем, прежде всего о начале сущего бога и доказать его существование с помощью логических приемов.

Схоластика стремится ответить на центральный вопрос философской мысли всего Средневековья – соотношение истин веры и разума. Осмысление этой проблемы привело к формированию 3-х позиций в оценке статуса и роли философии.

Во-первых, в ранней христианской патристике декларировалась абсолютная несовместимость религиозной веры с идеями человеческого разума («верую, ибо абсурдно» – Тертуллиан). Следствием такого подхода было открытое неприятие философии ранней средневековой культурой.

Во-вторых, в период развития схоластики предпринимаются попытки гармонично совместить религию и философию, подчинив последнюю авторитету Священного писания («верую, дабы понимать» – Ансельм Кантерберийский, Иоанн Скот Эриугена).

В-третьих, в поздней средневековой схоластике проявилось стремление представить философию как независимую от религии область человеческого познания. Философия призвана обосновывать религиозные догматы, переводить их на понятийный язык, подвергать логическому анализу («понимаю, дабы верить» – Пьер Абеляр)

Иными словами, схоластика представляет собой такой тип философствования, при котором средствами разума средневековые мыслители стремятся обосновать принятые на веру идеи, формулировки, постулаты.

ФОМА АКВИНСКИЙ - СИСТЕМАТИЗАТОР СРЕДНЕВЕКОВОЙ СХОЛАСТИКИ

Одним из наиболее выдающихся представителей средневековой схоластики был монах доминиканcкого ордена Фома Аквинский (1225/26 - 1274), ученик знаменитого средневекового теолога, философа и естествоиспытатели Альберта Великого (1193-1280). Как и его учитель, Фома пытался обосновать основные принципы христианской теологии, опираясь на учение Аристотеля. При этом последнее было преобразовано им таким образом, чтобы оно не вступало в противоречие с догматами творения мира из ничего и с учением о богочеловечестве Иисуса Христа. “Как и у Августина и Боэция, у Фомы высшее начало есть само бытие”. Под бытием Фома разумеет христианского бога, сотворившего мир, как о том повествуется в Ветхом завете. Различая бытие и сущность (существование и суетность), Фома тем не менее не противопоставляет их, а вслед за Аристотелем подчеркивает их обильный корень. Сущности, или субстанции, обладают, согласно Фоме, самостоятельным бытием, в отличие от акцидетнций (свойств, качеств), которые существуют только благодаря субстанциям. Отсюда выводится различение так называемых субстанциальных и акцидентальных форм.

Цель учения Фомы — показать, что вера и разум не различны, а образуют единство, гармонически согласуются между собой. Двигаясь к истине, разум может вступить в противоречие с догматом веры. По мнению Фомы, в этом случае ошибается разум, так как в божественном откровении ошибок нет. Но философия и религия имеют общие положения, поэтому существуют и истины разума, и лучше понимать, чем просто верить. Есть истины, которые недоступны рассудку, а есть истины, которые он может достичь. Например, о том, что Бог есть. Но постигать эту истину трудно. Для тех, кто не хочет взять на себя этот труд, Бог проявил милосердие и спасительную предусмотрительность, приписав принять на веру и то, что способен исследовать рассудок. Теперь каждый может быть причастен к Богу.

Сущность и существование реально совпадают только в Боге. В остальных вещах сущность отличается от существования.

Единство веры и разума у Фомы достигается доказательством бытия Бога. По его мнению, бытие Бога, коль скоро оно не является самоочевидным, должно быть нам доказано через свои, доступные нашему познанию средства.

Одной из главных, занимавших ум Святого Фомы, была тема взаимоотношения теологии и философии.

В XIII веке стало совершенно ясно, что намеченное Абеляром размежевание философии и теологии стало свершившимся фактом, и проблема заключалась в том, чтобы соотнести их, выявить роль философии в рациональном обосновании теологии. И та, и другая представляются науками, т.е. системами знаний, основывающихся на определенных принципах. Но принципы философии и теологии не зависят друг от друга. Ряд истин теологии (троичность, воскресение, благовещение и т.п.) сверхразумны, другие поддаются рациональному обоснованию, прежде всего, существование Бога. Но сверхразумное (откровенное) и естественное знание не противоречат друг другу, так как истина одна. Познание рациональными средствами уступает Откровению только в быстроте постижения и в чистоте полученного знания: «... Знание о Боге, которое может быть добыто человеческим разумом, по необходимости должно было быть преподано человеку через божественное откровение, ибо истина о Боге, отысканная человеческим разумом, была бы доступна немногим, притом не сразу, притом с примесью многочисленных заблуждений...»

Фома приводит пять доказательств.

1. Из понятия о движении.

Не подлежит сомнению и подтверждается чувствами, что в этом мире нечто движется. Но все, что движется, имеет источник движения. Следовательно, должен быть перводвигатель, так как не может быть бесконечной цепи движущих предметов. Другого не может быть, так как само ничто не движется: посох сообщает движение, так как сам движим рукою. А перводвигатель — это Бог.

2. Из понятия производящей причины.

Каждое явление имеет причину. Поднимаясь по лестнице причин, мы приходим к мысли о необходимости существования Бога, как верховной причины всех реальных явлений и процессов, ибо невозможно, чтобы вещь была своей собственной производящей причиной. А если бы ряд причин уходил в бесконечность, то не было бы и конечного следствия. А это ложно.

3. Из понятия возможности и необходимости.

Люди видят, что вещи возникают и гибнут. Рано или поздно они перейдут в небытие. Но если все может быть, а может и не быть, то когда-нибудь в мире ничего не будет. Если это так, то уже сейчас ничего не должно быть. Но так как не все существующее случайно, значит, в мире нечто должно быть необходимо, которое должно иметь внешнюю причину своей необходимости. А так как не может быть бесконечности, значит необходимо полагать некую необходимую сущность — Бога.

4. Из различных степеней в вещах.

Люди находят в вещах совершенные, истинные. Но насколько они лучше, мы можем говорить, если имеется приближенность к какому-либо пределу. Значит, то, что обладает этим предельным качеством, имеет причину этого качества. Так, огонь есть причина всего теплого. Значит, есть некоторая сущность, которая есть причина для всех сущностей. Это Бог.

5. Исходя из распорядка природы.

Все предметы, лишенные разума, подчиняются целесообразности. Все их действия направлены к наилучшему исходу. Отсюда они достигают цели не случайно, а будучи ведомы сознательной волей. Поскольку же сами они лишены разумения, они могут подчиняться целесообразности, лишь поскольку их направляет некто одаренный разумом. Значит, есть разумное существо, полагающее цель для всего, что происходит в природе. Это Бог.

Как видим, первые три доказательства основаны на убеждении, что бесконечности нет. Признание ее существования сразу же делает эти доказательства неверными. Четвертое доказательство опирается на то, что само нуждается в доказательстве: почему нужна причина сущности. Пятое доказательство основано на убеждении, что все неразумное не существует. А это надо еще доказать. Но даже если все доказательства Фомы Аквинского неверны, это не может служить опровержением существования Бога.

В своей философской системе Фома признает не только первенство Бога, но и существование иерархии чистых духов, или ангелов а также различных душ. Бог — это чистая актуальность, само бытие, первопричина и первообразец всего. В нем нет ни грани материи, он сгусток энергии, динамизма, и он раздает бытие, чтобы появились отдельные вещи.

Вот как Фома понимает Бога в качестве первопричины и первообраза всего сущего: «...Бог есть первопричина всех вещей как их образец. Дабы это стало очевидным, следует иметь в виду, что для продуцирования какой-либо вещи необходим образец, т.е. постольку, поскольку продукт должен следовать определенной форме. В самом деле, мастер продуцирует в материи определенную форму в соответствии с наблюдаемым им образцом, будь то внешне созерцаемый образец или же такой, который зачат в недрах ума. Между тем очевидно, что все природные порождения следуют определенным формам. Но эту определенность форм должно возвести к своему первоначалу, к божественной премудрости замыслившей миропорядок, состоящий в различенности вещей. И поэтому должно сказать, что в божественной премудрости пребывают предначертания всех вещей, каковые мы называли идеями, или образцовыми формами в уме Бога. Однако эти последние хотя и расщепляются во множестве в применении к вещам, однако же не суть нечто реально отличное от божественной сущности подобию которой могут быть причастны разл

ичные вещи различным образом. Итак, сам Бог есть первичный образец всего».

Но в отличие от многих христианских мыслителей, которые учили, что Бог непосредственно правит миром, Фома вносит поправку в трактовку влияния Бога на природу. Он вводит понятие естественных (инструментальных) причин, посредством которых Бог управляет физическими процессами. Тем самым Фома невольно расширяет поле деятельности для естествознания. Оказывается, что наука может быть полезна людям, так как позволяет совершенствовать технику.

Теоретические построения Фомы Аквинского стали каноническими для католицизма. В настоящее время в доработанном виде его философия функционирует в христианском мире как неотомизм, официальная доктрина Ватикана.

ФИЛОСОФИЯ И ТЕОЛОГИЯ

В период расцвета схоластических систем философия и теология действительно переходили одна в другую. Однако различие их природы должно было всё-таки проявить себя — и к концу средних веков богословие и философия уже резко обособляются друг от друга.

Средневековая мысль ясно понимала различие этих областей. Философия основывалась на естественно-разумных принципах и доказательствах или, как тогда говорили, на «естественном свете», а теология — на божественном откровении, которое было сверхъестественно. Учениям философским истина присуща, сравнительно с откровением, в незначительной мере; показывая, до каких пределов познания может дойти человек своими естественными силами, философия вместе с тем даёт доказательство того, что она не может удовлетворить стремления нашего разума к созерцанию Бога и вечному блаженству и что здесь необходима помощь сверхъестественного откровения.

Схоластики чтили древних философов, как людей, которые достигли вершины естественного знания, но это не значит, чтобы философы исчерпали всю возможную для человека истину: преимущество теологии перед философией заключается как в том, что она имеет высший принцип познания, так и в том, что она обладает высшими истинами, которых разум не может достигнуть сам собою. Эти откровенные истины у схоластиков собственно и составляли существенное содержание их систем, философия же служила только вспомогательным средством для задач богословия. Поэтому они и говорили, что философия — служанка богословия (лат. ancilla theologiae
). В двояком отношении она была такою служанкою: во-первых, она давала теологии научную форму; во-вторых, из неё теология извлекала те истины разума, на основе которых она могла возвыситься до спекулятивного разумения христианских тайн, насколько оно вообще доступно человеческому духу. В начале схоластического периода философская мысль ещё не стоит в рабском подчинении церковному учению.

Взгляд на философию как на служанку богословия хотя и не проводился строго всеми схоластиками, однако выражал, можно сказать, господствующую тенденцию времени. Тон и направление всей духовной жизни в средние века давала церковь. Естественно, что и философия в это время принимает теологическое направление, и судьба её связывается с судьбою иерархии: с возвышением последней и она достигает высшего расцвета, с падением её — падает.

В связи с тем, что теология является высшей мудростью, конечный объект которой - исключительно Бог как "первопричина" вселенной, мудростью, независимой от всех остальных знаний, Фома не отделяет науку от теологии. В сущности, концепция науки Аквинского представляла собой идеологическую реакцию на рационалистические тенденции, направленные на то, чтобы освободить науку от влияния теологии. Можно, правда, сказать, что он обособляет теологию от науки в гносеологическом смысле, то есть, считает, что теология черпает свои истины не из философии, не из частных дисциплин, а исключительно из откровения. На этом Фома не мог остановиться, ибо не это требовалось теологии. Такая точка зрения лишь подтверждала превосходство теологии, и ее независимость от других наук, но она не решала самой существенной для того времени задачи, стоявшей перед римской курией, а именно необходимости подчинить теологии развивающееся научное течение, особенно течение имеющее естественнонаучную ориентацию. Речь шла, прежде всего, о том, чтобы доказать неавтономность науки, превратит ее в "служанку" теологии, подчеркнуть, что любая деятельность человека, как теоретическая, так и практическая, исходит, в конечном счете из теологии и сводится к ней.

В соответствии с этими требованиями Аквинский вырабатывает следующие теоретические принципы, определяющие генеральную линию церкви по вопросу об отношении теологии и науки:

1. Философия и частные науки выполняют по отношению к теологии служебные функции. Выражением этого принципа является известное положение Фомы о том, что теология "не следует другим наукам как высшим по отношению к ней, но прибегает к ним как к подчиненным ей служанкам". Использование их, по его мнению, не является свидетельством не самодостаточности или слабости теологии, а, напротив, вытекает из убогости человеческого ума. Рациональное знание вторичным образом облегчает понимание известных догматов веры, приближает к познанию "первопричины" вселенной, то есть Бога;

2. Истины теологии имеют своим источником откровение, истины науки - чувственный опыт и разум. Фома утверждает, что с точки зрения способа получения истины, знание можно разделить на 2-а вида: знания, открытые естественным светом разума, например арифметика, и знания, черпающие свои основы из откровения;

3. Существует область некоторых объектов, общих для теологии и науки. Фома считает, что одна и та же проблема может служить предметом изучения различных наук. Но существуют определенные истины, которые нельзя доказать при помощи разума, и потому они относятся исключительно к сфере теологии. К этим истинам Аквинский относил следующие догматы веры: догмат воскрешения, историю воплощения, святую троицу, сотворение мира во времени и так далее;

4. Положения науки не могут противоречить догматам веры. Наука должна опосредованно служить теологии, должна убеждать людей в справедливости ее принципов. Стремление познать Бога - подлинная мудрость. А знание - это лишь служанка теологии. Философия, например, опираясь на физику, должна конструировать доказательства существования Бога, задача палеонтологии состоит в подтверждении Книги бытия и так далее.

В связи с эти Аквинский пишет: "Размышляю о теле, чтобы размышлять о душе, а о ней размышляю, чтобы размышлять над отдельной субстанцией, над нею же размышляю, чтобы думать о Боге".

Если рациональные знания не выполняют этой задачи, они становятся бесполезными, более того, перерождаются в опасные рассуждения. В случае конфликта решающим является критерий истин откровения, которые превосходят своей истинностью и ценностью любые рациональные доказательства.

Таким образом, Фома не отделил науку от теологии, а, напротив, без остатка подчинил ее теологии.

Спор между представителями схоластики и мистики о наиболее эф­фективных средствах приобщения людей к религии на уровне фило­софии и теологии вылился в спор о наилучших формах и методах за­щиты и обоснования христианского мировоззрения. Различные под­ходы к решению этих вопросов сформулировали две основных тенденции: религиозный интеллектуализм и религиозный антиин­теллектуализм.

В религиозном интеллектуализме отчетливо выражено стремление опереться на рассудочное начало в человеческом созна­нии, апеллировать к социальному и интеллектуальному опыту, здравому смыслу. Цель интеллектуализма - выработать у челове­ка сознательное восприятие религиозного вероучения, опирающе­гося не только на авторитет, но и подкрепленное разумными довода­ми. Представители интеллектуализма в определенной степени до­пускают участие разума и связанных с ним средств теоретического анализа и оценки в религиозную жизнь людей. Они стремятся поставить разум на службу вере, примирить науку и религию, макси­мально использовать возможности рациональных средств воздей­ствия на человека.

В противоположность религиозному интеллектуализму, пред­ставители религиозного антиинтеллектуализма полагают, что рас­судочный подход к религии, содержащий в себе момент принуди­тельности и обязательности для Бога, исключает в нем творческое начало, свободу, произвол, всемогущество. Действия Бога, с точки зрения антиинтеллектуалистов, неподвластны законам разума. Бог абсолютно свободен, его действия абсолютно непредсказуемы. На пути к Богу разум является помехой. Чтобы прийти к Богу, нужно за­быть все, что знал, забыть даже вообще, что может быть знание. Ан­тиинтеллектуализм культивирует среди приверженцев религии слепую и бездумную веру.

Борьба религиозного интеллектуализма и религиозного анти­интеллектуализма проходит красной нитью через всю историю сред­невековой философии. Однако на каждом конкретно-историческом этапе истории эта борьба имела свои особенности. Представители антиинтеллектуализма заняли по отношению к античной культуре отри­цательную позицию. Они стремились опорочить ее в глазах своих приверженцев как ложные, противоречивые по своей природе воз­зрения, уводящие людей от их подлинного назначения - «спасения своей души».

Негативная позиция антиинтеллектуализма по отношению к античной культуре отчасти объяснялась и тем, что в христианских общинах на первом этапе абсолютное большинство составляли не­грамотные, малообразованные люди. Положение о том, что возве­щенная в христианстве истина - полная и окончательная, достаточ­ная для решения всех проблем человеческого существования в изве­стной мере удовлетворяла его приверженцев и обеспечивала функционирование христианства в обществе. Однако идеологи хри­стианства постоянно стремились к расширению социальной базы но­вой религии. Они хотели склонить на свою сторону образованные слои римского общества: патрициев, интеллигенцию. Решение этой задачи требовало изменения политики по отношению к античной культуре, перехода от конфронтации к ассимиляции.

Представители интеллектуализма считали, что понятийно ра­циональные средства воздействия не следует отбрасывать в сторону, а тем более оставлять в руках врагов. Их необходимо поставить на службу христианству. Как отмечает В. В, Соколов, уже у Юстина на­метилась примирительная линия по отношению к эллинистической философии. Ориентация на приобщение к античной культуре свое высшее выражение находит в разработанной Августином теории о гармонии веры и разума. Августин выступает с требованием признания двух путей приобщения людей к религии: понятийно-рационального (логи­ческого мышления, достижения наук и философии) и нерационально­го (авторитета «Священного писания» церкви, эмоций и чувств). Но эти пути, с его точки зрения, неравноценны. Августин отдает бесспор­ный приоритет нерациональным средствам. «Не учением человечес­ким, а внутренним светом, а также силой высочайшей любви мог Хри­стос обратить людей к спасительной вере». Согласно воззрениям Августина, религиозная вера не предполагает рационального обосно­вания в том смысле, что для принятия тех или иных положений рели­гии необходимо обязательно знать, понимать, располагать доказа­тельствами. В сфере религиозной жизни следует просто верить, не требуя никаких доказательств.

Вместе с тем, Августин отчетливо сознает ту важную роль, ко­торую играют рациональные средства воздействия. Поэтому он счи­тает необходимым усилить веру доказательствами разума, ратует за внутреннюю связь веры и знания. Врачевание души, по его сло­вам, распадается на авторитет и разум. Авторитет требует веры и подготавливает человека к разуму. Разум приводит к пониманию и знанию. Хотя разум не составляет высшего авторитета, познанная и, уясненная истина служит высшим авторитетом. Послушный рели­гии разум и подкрепленная разумными доводами вера - таков иде­ал августиновской апологетики. Однако следует отметить, что пред­ставленная Августином теория о гармонии веры и разума не допус­кает и возможности, хотя бы в какой-то степени, поставить веру в зависимость от разума. Решающее значение в его системе, без всякого сомнения, отдается откровению.

Августин создавал свою теорию гармонии веры и разума в IV-V вв. в ранний период христианской истории. В XI-XII вв. в борьбе за идейное господство в обществе начинает оказывать все возрастающее влияние, зародившееся в недрах феодальной культуры свободомыслие. Появление средневекового свободомыслия - связано с рядом объективных факторов: выделение из крестьянского хозяйства ремесла и развитие на этой основе городов, которые постепенно становятся существенным фактором средневековой жизни. В городах начинает формироваться светская культура. Одним из важнейших следствий этого фактора является то, что церковь перестала быть абсолютным носителем образования и образованности. В связи с развитием ремесла и торговли среди городского населения возрастает потребность в знании права, медицины, техники. Возникают частные юридические школы, которые находятся под контролем церкви, городского управления.

Стремясь сделать теологию наукой, схоластики ставили вопрос не только о том, как может быть наука, но и о том, почему она должна быть? В познании нужно различать содержание его и деятельность. У схоластиков это различие стояло твёрдо потому, что аналогию ему они находили в вере, где различается объективная сторона (лат. fides quae creditur
) и субъективная (лат. fides qua creditur
). Содержание христианской веры неизменно, тогда как акт веры и способы восприятия её содержания изменяются согласно разнообразию верующих. Писание называет содержание веры субстанцией и это определение оказалось плодотворным для схоластического учения о науке.

«Субстанция, — говорит Фома, — означает первое начало всякой вещи, особенно в том случае, где последняя потенциально содержится в первом принципе и из него совершенно происходит; мы говорим, например, что первые недоказуемые начала образуют субстанцию науки, потому что они суть в нас самый первый элемент этой науки и в них потенциально содержится вся наука. В этом смысле и вера означает субстанцию «уповаемых вещей».

Сходство между наукой и верой заключается, таким образом, в органической структуре обеих, в росте их обеих из зародышей мысли. Познаваемое и познающий дух взаимно подчинены друг другу. В последнем лежат зародыши, которые развиваются при соприкосновении с содержанием знания. Своё осуществление наука получает, если дух уподобляется содержанию знания или, что то же, если на последнем напечатлевается печать духа. Последнее основание такого согласия мышления и мыслимого схоластики видят в идеях, находящихся в уме Божием: идеи в Боге — последнее основание всего познаваемого; universalia ante rem — предположение universalia in re; высший взгляд на основные виды наук даётся в солнечном свете божественной истины.

Предметом науки служат поэтому не вещи как отдельные, чувственные, изменчивые, а общее и необходимое в вещах. Знание об отдельном, как оно даётся чувственным восприятием, имеет своё значение не само по себе, а только ради практических нужд.

Другой вывод из данного понятия о науке заключается в том, что наука хотя направляется на общее, но предметом своим имеет не общие понятия сами по себе, а вещи, которые мыслятся при их посредстве: только логика составляет здесь исключение. Такими определениями науке обеспечивается её реальное содержание. Впрочем, это можно сказать только о том направлении средневековой мысли, которое называется реализмом: схоластический реализм именно понимает общее как реально сущее в вещах, между тем как другое, противоположное ему направление — номинализм — содержанием знания ставит только понятия, слова и имена.

Третье следствие — то, что есть множество наук, так как существует множество вещей, могущих быть их предметом. Не только знанию отдельного как условию частных поступков, но также и науке как целому схоластики придавали нравственное значение и тем думали дать ответ на вопрос, почему наука должна быть.. Специфическим объектом науки служат человеческие вещи, объектом мудрости — вещи божественные.

Средневековая схоластика разделилась на два направления мысли: одно, не проявляя творчества, верно хранило приобретения цветущего периода — другое обнаруживало признаки саморазложения. Кроме внутренней причины падения схоластики, были и другие содействовавшие ему факторы — возбуждение интереса к изучению природы и возрождение знания древности. И тому, и другому должно было благоприятствовать усилившееся с XIII в. изучение Аристотелевой философии. Теологический характер обучения ещё господствовал в школе; все учреждения, влияние которых отражалось на направлении умов, были в ведении церкви: только благодаря тому, что схоластика сама в себе распадалась, могло взять верх другое направление. Распадение схоластики обнаружилось в XIV в., в решении старого философского вопроса об универсалиях. До XIV в. господствовал реализм; теперь перевес переходит на сторону номинализма.

Утверждая, что в общих понятиях мы познаем не истинное бытие вещей и не истинные мысли Бога, а только субъективные абстракции, слова и знаки, номинализм отрицал всякое значение за философией, которая, с его точки зрения, есть только искусство связывать эти знаки в положения и заключения. О правильности самих положений она не может судить; знания истинных вещей, индивидуумов она не может доставить. Это учение, в основе своей скептическое, проводило пропасть между богословием и светской наукой. Всякая мирская мысль — суета; она имеет дело с чувственным, но чувственное есть только явление. Истинным принципам научает только вдохновенный разум теологии; только через него мы научаемся познавать Бога, который есть индивидуум и вместе общая основа всех вещей и потому существует во всех вещах. Это противоречит принципу мирской науки, по которому никакая вещь не может быть одновременно во многих вещах; но мы узнаем это из откровения, мы должны этому верить.

Таким образом, в самый резкий контраст одна с другою ставятся две истины, естественная и сверхъестественная: одна знает только явления, другая — их сверхъестественные основы. Теология есть практическая наука; она научает нас заповедям Божиим, открывает путь ко спасению души. И как глубоко различаются между собою духовная и мирская наука, так же должны быть разделены мирская и духовная жизнь. Самый ярый номиналист, Уильям Оккам, принадлежал к самым строгим францисканцам, которые, дав обет бедности, не мирились с образом действий папской власти. Истинно духовный должен отречься от всякого мирского имущества, потому что он явления чувственной жизни считает за ничто. Иерархия должна отказаться поэтому от светской власти: царства мирское и духовное должны быть разделены; их смешение приводит к бедствиям. Духовному царству принадлежит преимущество перед мирским, как истине — перед явлением.

Учение о духовном и светском состоянии доведено здесь до крайних пределов, после чего должен был следовать поворот, так как с понятием иерархии несовместимо полное разделение духовной и светской власти. Сделаться общим воззрением номинализм не мог, но он достиг широкого распространения, привлёк к себе мистицизм, сродный ему по отвращению к мирской суёте, и расшатал в споре с реализмом схоластические системы. Он превратил систематическую тенденцию средневековой философии в полемическую. Спор номиналистов с реалистами не был проведён последовательно и не дал плодотворных результатов: отлучения заступили место доводов. Номинализм средних веков имел только отрицательное значение для философии. Он отделил от теологии научные исследования, поскольку отверг за светскими науками всякое значение для духовной жизни. Под его влиянием в XIV стол. философский факультет в своих изысканиях истины не по имени только отделился от теологического. Философское исследование приобрело более свободы, но потеряло в содержании.

Формализм, в котором упрекают схоластику, теперь действительно является преобладающим в философии, занятой почти исключительно логическими формами. Здесь лежат начатки религиозного индифферентизма в разработке светской науки; он покоится на принципе разделения духовной и светской области.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя общие итоги можно сказать, что в эпоху средневековья было выработано специфическое сознание, представляющее собой некий синтез разума и веры, вылившийся в теологию и схоластику. В рамках этого синтеза ставились и по-своему решались все проблемы бытия, духовности, культуры и т.д. Это не исключает отсутствия противоречий внутри средневекового сознания. Более того, сама практика осуществления теологических идей и предписаний наполнена, как нам известно, из истории, событиями жестокими и кровавыми. Отчасти это может быть свидетельством зыбкости средневекового сознания. Для нас, живущих в XXI веке, многие стороны средневековой философии могут стать поучительными как в отрицательном, так и в положительном смысле.

Сегодня, например, не столь уж абсурдной выглядит теория двойственной истины, высказанная в XIII ст. Сигером Бребанским и Уильямом Оккамом. Это относится и к эстетическим идеям Ульриха Страстбургского (XIII в), как и его предшественников Аврелия Августина и Псевдо-Дионисия, которые в совокупности послужили плодотворной основой для последующих эстетических теорий. Из метода экзегетики (толкования текстов священных писаний) впоследствии возникла современная наука герменевтика. Примеры можно продолжить. История средневековой философии может стать интересным предметом для самостоятельного изучения, тем более что этому способствуют новые публикации.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Кузнецов В. Г., Кузнецова И. Д., Миронов В. В., Момджан К. Х. Философия. Учебник. – М.: ИНФРА-М, 1999.

2. Рассел Б. История Западной философии. - М., 2001.

3. Спиркин А.Г. Философия: Учебник для вузов. – М., 1999.

4. Шаповалов В. Ф. «Основы философии. От классики к современности»: Учеб. пособие для вузов. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 1999.