С.И. Жданов (Облохотуправление, Оренбург)
Большая часть староосвоенных регионов России лежит в степной зоне. В этих регионах особенно остро стоят проблемы сохранения биоразнообразия, социально-экономической и экологической оптимизации землепользования. Именно здесь наблюдается регрессивный процесс стихийного "одичания" агроландшафтов, происходит захват жизненного пространства агрессивными, малоценными и вредными биологическими видами, с одновременным снижением численности охотничье-промысловой фауны.
В России насчитывается 2,5 млн. охотников (в том числе, в Оренбуржье - 32 тысячи). Следует признать, что сегодня спрос на результативную охоту в стране далек от удовлетворения. У охотников в староосвоенных регионах становится уже правилом возвращаться с охоты без добычи. Охотничьи ресурсы здесь полностью зависимы от аграрного землепользования. В этой связи необходимо срочно предпринимать меры по изменению остаточных принципов финансирования охотничьего хозяйства. Это именно тот стратегический момент, когда появляется реальная возможность создания и внедрения экономических механизмов для сохранения биоразнообразия, в том числе диких животных. Новые собственники сельхозугодий должны быть сразу переориентированы с ресурсо-потребительского отношения к дикой природе на ведение обязательного миниохотпользования.
Термин "миниохотпользование" следует понимать не только как охотпользование в небольших объемах на ограниченной территории, но как учетную единицу организационно-правового статуса системы государственного кадастрового учета охотничьих угодий в зоне агроландшафтов. Биопродуктивность диких животных староосвоенных регионов рассматривается как урожай № 2. Землевладельцы различных форм собственности должны иметь реальную экономическую заинтересованность воспроизводить, сохранять и собирать этот второй урожай на своих сельскохозяйственных угодьях в соответствии с правилами аграрного землепользования и охотпользования. В частности, должны неуклонно соблюдаться нормативные требования охотустроительных проектов, предписывающие соблюдение режима миниохотпользования. При этом функции госохотнадзора должны беспрепятственно выполнять специально уполномоченные органы по охране, контролю и регулированию использования объектов животного мира и среды их обитания (охотуправления). Миниохотпользователь может осуществлять охрану угодий в пределах своей компетенции. Согласно Кодексу об административных правонарушениях, он вправе составить акт и передать его должностному лицу охотнадзора. Воспроизводство ресурсов охотничьих животных, в том числе проведение биотехнических мероприятий, можно организовать в форме социально-экономического партнерства миниохотпользователя с государством. Социальная и экономическая значимость диких животных и птиц, отнесенных к объектам охоты, позволяет нам рассматривать их в качестве охотничье-ресурсного потенциала (ОРП). В нашем понимании, ОРП агроландшафтов - это оптимальная численность базового поголовья видовой совокупности объектов животного мира, отнесенных к объектам охоты, которая имеет многолетний тренд устойчивости при соблюдении воспроизводственных мероприятий.
Сегодня ОРП является наиболее экономически востребованной частью биоразнообразия, представляя собой сферу активного влияния со стороны человека. В целях сохранения и воспроизводства ОРП необходимо проведение номинальной экономической оценки данного ресурсного потенциала в системе управления государственным кадастром земель сельскохозяйственного назначения. Такая оценка позволит адекватнее сформировать и направить финансовые потоки на обеспечение программ сохранения биоразнообразия как на федеральном, так и на региональном уровнях. Современное состояние охотничьих ресурсов как части природно-ресурсного потенциала степной зоны является объективным индикатором системного эколого-экономического кризиса староосвоенных регионов России. Сегодня, как правило, фактическая численность охотничьих видов животных многократно ниже оптимальной или потенциальной численности. Так, например, ареал косули в России составляет 45% всей площади мирового ареала распространения, а фактические запасы - всего 5% от мировых (Фертиков, Чупров, 1987).
Признание права частной собственности на земли сельскохозяйственного назначения входит в смысловое противоречие с действующим законодательством о животном мире. Относимые к объектам охоты дикие животные тесно связаны с земельными участками, на которых они обитают. У многих охотничьих видов животных весь жизненный цикл проходит в пределах весьма небольшой территории и даже особи мигрирующих видов подолгу остаются на тех или иных определенных участках (для размножения, нагула или зимовки). В том числе, многие виды населяют именно земли сельскохозяйственного назначения. Теперь эти земельные участки могут оказаться в частной собственности. Земля - частная, но животный мир является государственной собственностью (ст. 4 федерального закона РФ "О животном мире"). Таким образом, собственник земли становится фактически владельцем охотничьих ресурсов, относимых к собственности Российской Федерации или ее субъектов.
Очевидно, что в период становления земельного рынка использование и воспроизводство ОРП на основе платности столкнется с определенными сложностями. Это вполне понятно, так как сегодня ни юридическая база, ни административная практика не учитывают миниохотпользование в качестве составной части аграрного производства. Решение нам видится в разработке и утвер
Потенциальная прибыль миниохотпользования (биоурожай № 2), дисконтируется по формуле:
СТ=ПI+ППП=(ПI/(1+r)i)+ПT/r,
где:
СТ - текущая стоимость потоков прибыли (кадастровая оценка ОРП);
ПI - прибыль определённого года (экономическое значение биоурожая № 2);
ППП - прибыль постпрогнозного периода;
r - ставка дисконтирования (4%).
Полученное значение можно расценить как кадастровую оценку ОРП, которая должна входить в стоимость землеоценочных единиц. Налог на ОРП следует применять ежегодно по существующей ставке упрощенной системы налогообложения в размере 6% от дохода (потребительская стоимость 1 га ОРП).
С учетом изложенного хотелось бы высказать предложение по другой важной стороне проблемы охраны и воспроизводства объектов животного мира в условиях свободного оборота сельскохозяйственных земель. Речь идет о целесообразности практического внедрения государственного кадастра охотничьих угодий.
В условиях рынка земли может быть значительно ослаблена роль государства в сфере контроля за состоянием и качеством среды обитания, использованием и воспроизводством объектов животного мира. В реальной жизни на территории каждой административной единицы миниохотпользование будут вести тысячи землевладельцев. Возникнут не только трудности контроля за их охотхозяйственной деятельностью, но и появятся серьезные проблемы с ведением государственного учета и государственного кадастра объектов животного мира. Возникнет вопрос, как качественно проводить различные виды учета, кто и за чей счет это будет делать на частных землевладениях?
Рыночные механизмы землепользования при существующей государственной системе управления и законодательной базе могут повлечь необратимые последствия для биоразнообразия России.
В этой связи необходимо понимание, что охотничье-ресурсный потенциал является специфическим геоэкологическим объектом. Управление им в условиях рынка земли возможно с помощью государственного кадастра охотничьих угодий, который должен отражать размещение, количество и качество мест обитания объектов животного мира в составе каждой территориальной единицы аграрного землепользования. Существующий сегодня кадастр объектов животного мира в регионах практически не ведется. К тому же его все равно нельзя считать достаточным, объективным и точным, если данные о местах обитания животных не привязаны к единицам земельного учета.
Государственный кадастр охотничьих угодий позволит:
- учесть качество мест обитания (стаций) объектов животного мира у каждого миниохотпользователя на момент оформления кадастрового дела;
- провести охотустроительные работы на основе миниохотпользования на конкретной территории административной единицы (района);
- выделить и сформировать фонд государственных охотничьих угодий (ФГОУ) по территориально-административному принципу, на основе земель, непригодных для сельскохозяйственного производства;
- закрепить юридические права, обязанности и ответственность физических и юридических лиц по ведению охотхозяйственной деятельности (миниохотпользованию);
- систематизировать сведения о миниохотпользователях и охотпользователях, о территориальной структуре ФГОУ, о состоянии охотничье-ресурсного потенциала, о динамике хозяйственного использования объектов животного мира;
- внедрить экономические механизмы оценки охотничье-ресурсного потенциала для учета в государственном кадастре земель сельскохозяйственного назначения и стимулирования миниохотпользователя к расширенному воспроизводству ОРП.
Государственный кадастр охотничьих угодий мог бы стать инструментом сохранения объектов животного мира в условиях земельного рынка в староосвоенных регионах России. В основу его ведения целесообразно положить системный подход к категориям охотпользования. Можно выделить следующие организационно-правовые режимы:
1. Миниохотпользование
1.1. Единица территориальной организации охотустройства, учтенная в государственном кадастре земель сельскохозяйственного назначения и в паспорте на земельный участок.
1.2. Обязательный режим охотпользования для частных землевладельцев.
2. Арендное охотпользование (элитное)
2.1. Добровольное конкурсное оформление аренды охотничьих угодий.
2.2. Пользование объектами животного мира на основании долгосрочных государственных лицензий.
3. Региональный государственный фонд охотничьих угодий.
3.1. Охрана и воспроизводство ОРП специально уполномоченными государственными органами.
3.2. Территориально гарантированная площадь охотугодий для охоты по государственным именным лицензиям, сформированная на основе земель, выведенных из сельхозоборота.
В заключение отметим, что введение частной собственности на сельскохозяйственные угодья страны требует комплексного подхода к оценке земли с обязательным учетом разнообразных форм побочного землепользования. Очень важно, чтобы земля воспринималась обществом не только как почва, но и как пространственный компонент биосферы.