Особенности употребления концепта Любовь в английской паремиологии

«Особенности употребления концепта Любовь в английской паремиологии»

“The concept Love: the peculiarities of its usage

in the English paremiology”

Summary + Speech

Москва, 2008

Введение …………………………………………………………...………………. 4

I. Взаимовлияние и взаимодействие языка и культуры…………………..7

1.2. Выводы по главе I………………...…………………………………….14

II. Теоретические основы и центральные понятия

Лингвокультурологии………………………………………………...…16

2.1. Становление лингвокультурологии как науки в современной

отечественной лингвистике ………………………………….…………19

2.2. Место лингвокультурологии в ряду лингвистических дисциплин…...23 2.3. Концепт как основная единица лингвокультурологии……………..….27 2.4. Исследования понятия «Концепт» в современной лингвистике……...29 2.5. Структура и классификация концепта…….…………………..….….....37 2.6. Выводы по главе II ……………………………………………...……….42

III. Исследование концепта «Любовь»………………………………….…..44

3.1. Причина обращения к концепту «Любовь»………………………….…44

3.2. Особенности использования концепта «Любовь» в английской

Паремиологии…………………………………………………………….49

3.3. Выводы по главе III…………………………………………………...…57

IV. Заключение…………………………………………….………..………..59

V. Библиография………………………………………….……..……………65

VI.
Summary………………………69

VII.
Speech………………………75

I.

Введение

Актуализация идеи В. фон Гумбольдта, согласно которой язык делает человека человеком, имеет своей целью изучение языка в тесной связи с человеческим сознанием, мышлением, духовно-практической деятельностью. В связи с этим сопоставление понятий различных лингвокультурных общностей созвучно времени. На современном этапе развития языкознания современная лингвистическая наука все большее внимание уделяет сопоставительному изучению языков Особую роль в сопоставительных исследованиях играет такая отрасль современной лингвистики, как лингвокультурология

Актуальность
настоящего исследования обусловлена двумя основополагающими представлениями европейского языкознания: идеей взаимосвязи культуры и языка, традиционной для европейской лингвистической науки, приведшей в конце двадцатого века к возникновению лингвокультурологии как самостоятельной лингвистической дисциплины, и идеей экзистенциональной значимости эмоций, важности их изучения в рамках научного предмета лингвистики.

Расширение исследований в области лингвокультурологии во многом объясняется сменой парадигм в лингвистике. Современный этап развития научной мысли характеризуется важнейшим методологическим сдвигом в сторону гуманитарного знания. Для лингвистики этот методологический поворот означает возрастание интереса к языку как феномену человеческой культуры. Внутри лингвистики вычленяются дисциплины, занимающиеся изучением языка в тесной связи с сознанием и мышлением человека, культурой и духовной жизнью народов. В рамках указанной тенденции изучение лингвокультурной проблематики становится все более актуальным.

Язык – одно из средств доступа к сознанию человека, его концептосфере, к содержанию и структуре концептов как единиц мышления. Через язык можно познать и эксплицировать значительную часть концептуального содержания сознания. Лингвокультурный подход к изучению эмоциональной сферы и ее вербального представления позволяет выявлять специфическую логику, свойственную носителям той или иной лингвокультуры.

Любовь - является одним из ключевых концептов культуры, т.е. обусловленной культурой ядерной (базовой) единицей картины мира, обладающей экзистенциальной значимостью и для отдельной языковой личности, и для лингвокультурного сообщества в целом. Этот концептрассматривается в качестве одного из основных эмоциональных концептов. Заметим, что под концептом обычно понимается этнокультурно обусловленное, вербально оформленное образование, включающее помимо понятия культурную ценность и замещающее человеку в процессе рефлексии и коммуникации однопорядковые элементы мира. С точки зрения онтогенезалюбовь считается одной из базисных эмоций.

Объектом
исследования
в настоящей работе является концепт «Любовь» в английской лингвокультуре. В качестве предмета исследования выступает лексика , связанная с концептуализацией понятия «Любовь».

Целью
данной работы является исследование концепта «Любовь» в паремиологическом фонде английского языка.

Поставленная цель конкретизирована в следующих задачах
:

- определить основные понятия лингвокультурологии;

- выявить специфику лингвокультурологического подхода к исследованию языковых явлений;

- определить понятия концепта и концептуального анализа в лингвокультурологии;

- отобрать корпус английских пословиц и их русских коррелятов;

- сделать вывод об особенностях употребления и значения концепта «Любовь» на основе паремиологического фонда английской языка. Понимание концептов в современной лингвистике весьма вариативно, что приводит к различию предлагаемых методов исследования. В зависимости от непосредственного предмета исследования концептуальный анализ может осуществляться в разных формах. Для решения поставленных задач использовались следующие методы и приемы исследования: описательный метод, сравнительно-сопоставительный метод, метод концептуального анализа, метод корреляции языковых и социальных явлений, метод анализа словарных дефиниций, элементы метода количественного анализа.

Материалом исследования послужил корпус из 142 английских паремий, полученный методом сплошной выборки из ряда одно-, многоязычных, толковых словарей.

В центре внимания современной лингвистики находятся проблемы, связанные с отражением национальной культуры и истории в языках. Роль языка в накоплении культуры очевидна и очень велика. При этом язык, бу­дучи одним из основных признаков нации, выражает культуру народа, ко­торый на нем говорит, т.е. творит национальную культуру. Пословицы представляют незаменимый материал для исследования культуры народа, обладают сложной семантикой и формой и одновременно тяготеют как к кругу языковых явлений, так и к области фольклора.

Паремиология находится на пересечении фразеологии и фольклора, что делает изучение пословиц и поговорок весьма значимым с позиции современного лингвокультурологического подхода. Паремиологический фонд языка - важный источник интерпретации.

Паремии в языках обладают рядом интернациональных признаков, имеют общий понятийный базис. Для адекватного межкультурного общения необходимо понимать различные аспекты речевого поведения. Исследование реализации лингво­культурной доминанты в пословицах позволяет выявить некоторые осо­бенности языковой системы и норм поведения в их взаимосвязи, что по­зволяет сделать межкультурное общение адекватным. Способ концептуализации действительности, однако, специфичен в каждом языке.

Концепт «Любовь» присутствует в любой этнической культуре и является универсальным. Концептуальное представление любви опирается на местные, национальные, культурно-исторические традиции, религиозные воззрения этносов.

I.

Взаимовлияние и взаимодействие языка и культуры

Слово «Культура»многозначно во всех европейских языках. Академический словарь русского языка дает семь значений этого слова, из которых нам важно первое:«Совокупность достижений человеческого общества в производ­ственной, общественной и духовной жизни».

Лингвокультуролог В.В.Маслова говорит о культуре как о своде «правил игры» коллективного существования, наборе способов социальной практики коллектива, которые выработаны людьми для социальнозначимых практических и интеллектуальных действий» [Маслова 2001:17-18].

Этнопсихолингвист В.В.Красных связывает культуру «с сознанием, со сложным комплексом небиологических, социальнотранслируемых знаний и отношений, со стереотипами поведения, в том числе и речевого … с системой знаков и значений, т.е. с языком» [Красных 2002: 19].

Культура как «совокупность специфических человеческих способов деятельности и ее результатов» [Бромлей 1973:48] находится в многовекторной зависимости от языка, определяется им и влияет на него.

П.М. Бицилли – выдающийся русский историк, филолог, славист, писал: «Язык в отношении своего строения, своей лексики есть одна из важнейших сторон культуры, может быть, самая важная… Язык есть, если можно так сказать, зеркало, отражающее культуру» [Бицилли 1996:158].

Язык не существует вне культуры как «социально унаследо­ванной совокупности практических навыков и идей, характеризующих наш образ жизни» [Сепир 1993:185]. Как один из видов человеческой деятельности, язык оказывается составной частью культуры, определяемой как совокупность результатов человеческой деятельности в разных сферах жизни человека: производственной, общественной, духовной. Однако в качестве формы существования мышления и, главное, как сред­ство общения язык стоит в одном ряду с культурой. Если же рассматривать язык с точки зрения его структуры, функцио­нирования и способов овладения им (как родным, так и иностранным), то социокультурный слой, или компонент культуры, оказывается час­тью языка или фоном его реального бытия.

В то же время компонент культуры — не просто некая культурная информация, сообщаемая языком. Это неотъемлемое свойство языка, присущее всем его уровням и всем отраслям.

«Язык — мощное общественное орудие, формирующее людской поток в этнос, образующий нацию через хранение и передачу куль­туры, традиций, общественного самосознания данного речевого коллектива» [
Тер-Минасова 2000.].

«Первое место среди национально-специфических компонентов культуры занимает язык. Язык в первую очередь способствует тому, что культура может быть как средством общения, так и средством разобще­ния людей. Язык — это знак принадлежности его носителей к опреде­ленному социуму.

На язык как основной специфический признак этноса можно смот­реть с двух сторон: по направлению «внутрь», и тогда он выступает как главный фактор этнической интеграции; по направлению «наружу», и в этом случае он — основной этнодифференцирующий признак этноса. Диалектически объединяя в себе эти две противоположные функции, язык оказывается инструментом и самосохранения этноса, и обособле­ния «своих» и «чужих» [Антипов 1989:75].

Язык обусловливает характер мышления, способ познания мира, влияет на сознание и поведение человека. Отношение к языку как к феномену культуры, описание его с этих позиций требует внимания к признакам национальной ментальности и их отражения в лексике, фразеологии, речевом этикете, этических концептах, в характере дискурсивной деятельности носителя определенной культуры.

«Язык — зеркало культуры, в нем отражается не только реальный мир, окружающий человека, не только реальные условия его жизни, но и об­щественное самосознание народа, его менталитет, национальный ха­рактер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, система ценностей, мироощущение, видение мира. Язык - сокровищница, кладовая, копилка культуры. Он хранит куль­турные ценности - в лексике, в грамматике, в идиоматике, в послови­цах, поговорках, в фольклоре, в художественной и научной литературе, в формах письменной и устной речи. Язык - передатчик, носитель культуры, он передает сокровища на­циональной культуры, хранящейся в нем, из поколения в поколение. Овладевая родным языком, дети усваивают вместе с ним и обобщенный культурный опыт предшествующих поколений. Язык - орудие, инструмент культуры. Он формирует личность чело­века, носителя языка, через навязанные ему языком и заложенные в языке видение мира, менталитет, отношение к людям и т. п., то есть че­рез культуру народа, пользующегося данным языком как средством об­щения» [
Тер-Минасова 2000.].

1.1. Проблема диалога культур в современном мире

По словам В. фон Гумбольдта через язык мы открываем богатство мира многообразие того, что мы познаем в нем; и человеческое бытие ста­новится для нас шире. Каждый язык имеет свой характер, в языке мы всегда находим «сплав исконно языкового характера с тем, что воспринято языком от характера нации» [Гумбольдт1985:373]. В этом свете проблема диалога культур, в наши дни, обрела особую актуальность. Вопросы соотношения языка и культуры естественно встают в процессе обучения иностранного языка.

Все больше привлекают лингвистов проблемы изучения языковой личности. Языковая личность рассматривается как личность, реконструированная на базе языковых средств в тесной связи с языковой картиной мира. В определенной степени это связано с возрастанием роли межкультурной коммуникации, а в конечном счете стремлением людей к взаимопониманию.

Культура представляет собой сложнейший феномен, определяющий систему ценностных ориентаций как общества в целом, так и отдельной личности - носителя определенной культуры. При этом каждая культура находит уникальное отражение в языке - ее носителе. Усвоение только формы иностранного языка без учета культурного компонента его значения ведет к поведению, отражающему собственные культурные нормы обучающегося и входящему в конфликт с поведением носителей этой культуры. Для осуществления продуктивного межкультурного общения с учетом его лингвистических и психологических особенностей обучающиеся должны обладать межкультурной компетенцией. Это компетенция особой природы. Она не имеет аналогов с компонентами коммуникативной компетенции носителя языка и может быть присуща только «медиатору культур - языковой личности, познавшей как особенности разных культур, так и особенности их (культур) взаимодействия. Межкультурная компетенция - это такая способность, которая позволяет языковой личности выйти за пределы собственной культуры и осуществлять медиативную деятельность, не утрачивая собственной культурной идентичности» [Елизарова2001:6-7] то есть ее формирование также связано с различными дисциплинами и зависит от владения специфическими знаниями о лингвокультурных концептах.

К культуре возможны исследовательские подходы, с одной стороны, как к феномену мирового, глобального масштаба и как к феномену, существование, развитие и индивидуальная неповторимость которого обусловлены социокультурными и культурно-историческими обстоятельствами и реалиями исторического бытия конкретного народа.

С другой стороны, исследование культуры предполагает интерпретацию социокультурной и культурно-исторической информации в аспектах лингвокультурологии, поскольку культурно значимую информацию несут, заключают в себе языковые единицы (и языковые категории). В круге последней проблематики актуальны два направления научных изысканий: от конкретной языковой единицы к его социокультурной и культурно-исторической интерпретации, национально ориентированной; от достаточно репрезентативного или тематически ограниченного, но вполне самодостаточного фрагмента культуры в общем контексте национальной культуры, взятой в целом (например, сфера фольклора) или ограниченной историческими рамками, рамками того или иного раздела культуры (музыка, театр), жанрово-тематическими рамками (юмор, пародия) к языковым единицам, выражающим соответствующее смысловое и экспрессивное содержание.

Среди культурологов наметилась тенденция акцентировать интегральные или интегрирующие аспекты в конкретных культурах при обсуждении вопросов, связанных с их диалогом (последнее предполагает прежде всего поиски национально специфического в конкретных культурах и языках). А.Е.Чучин-Русов исходит из того, что «любой диалог требует нахождения в едином, нераздельном (синкретическом) пространстве, или, по крайней мере, пребывания в одном времени, обеспечивающим обратную связь, ибо такого рода взаимодействия по природе своей необходимо одновременны». Однако в общекультурном осмыслении пространство, ни время оказываются здесь не властны, и потому, как справедливо замечает В. Библер, «не только Шекспир не возможен без… Софокла… но и обязательно обратно: Софокл невозможен без Шекспира; Софокл иначе – но и более уникально понимается и иначе формируется в сопряжении с Шекспиром » [Библер 1991:282].

А.Е.Чучин-Русов выдвигает категорию «единого поля мировой культуры». «Единое поле мировой культуры представляет собой… единую неизменную генотипическую систему-структуру, динамически сопряженную с динамической же, непрерывно изменяющейся фенотипической системой культурной жизни, т. е. является как бы совокупностью подвижных, немыслимых в статическом состоянии, живущих вполне ограниченный (в пределах земного времени срок «волн», «бликов», «отражений» некоей акватории… » [Чучин-Русов 1996:919] т. е. как можно понять из контекста статьи, – конкретных культур. Таким образом, признается многообразие конкретных проявлений «единого поля мировой культуры». Из рассуждений автора можно сделать практический вывод относительно того, что при сопоставлении культур (и выражения конкретных культур в соответствующих языках) важно и целесообразно обращать внимание на то общее, что как-либо объединяет сопоставляемые явления, и на то универсальное, что тоже может быть представлено в изучаемых культурах и языках. Важно подчеркнуть, что, при сопоставлении конкретных культур все же, как очевидно, существенно (и существеннее) отмечать национально специфические формы, способы выражения универсального в конкретной культуре, в конкретном языке.

Проблема универсального в культуре (как совокупности или системы духовных ценностей, созданных человечеством) чрезвычайно важна. Она по существу перерастает в проблему общечеловеческой, гуманистической значимости явлений, традиций культуры для всех и каждого из народов. Между тем наиболее актуальным и в общетеоретическом, и в педагогическом, и лингвометодическом планах представляется изучение национально самобытного в каждой культуре. Дело в том, что диалектичность такого сложного, многоаспектного явления, как культура в том и состоит, что общечеловеческие, гуманистические идеи получают национальное воплощение.

Мировая культура как сокровищница духовных ценностей складывается из крупиц исторического опыта, творческих достижений каждого народа. В каждом из мировых шедевров нашли мастерское воплощение глубоко национальные черты человеческих характеров, типические обстоятельства социально- и культурно-исторические определенной эпохи, пережитой конкретным народом, “пропущенные” через творческое сознание крупного художника, воспринявшего лучшие традиции своей национальной культуры. Именно в силу этого литературные образы великих шедевров и долговечны: высокая идея обрела конкретно-историческое воплощение. Вот почему остается в силе тезис Н.С. Трубецкого, сформулированный им в начале XX века, в 1921 году: «Культура должна быть для каждого народа другая [Трубецкой 1921:781]. Этот тезис для исследователей культур и соответствующих языков (и их соотношения) очевиден. Достаточно упомянуть слова Л.В. Щербы: «Каждый язык отражает культуру того народа, который не нем говорит» [Щерба 1974:57].

Язык и культура, конечно, отдельные самостоятельные явления. Вместе с тем в своем развитии и синхронном сосуществовании они настолько тесно соотносятся и взаимодействуют друг с другом, что закономерно, с одной стороны, ставится вопрос о языке как одной из основных форм реализации национальной культуры, как важнейшем компоненте национальной культуры и фундаментальном факторе ее существования и развития, с другой стороны, говорится о языке как о продукте национальной культуры. Г.О.Винокур утверждал: «Отдельный язык есть индивидуальное и неповторимое историческое явление, принадлежащее к данной индивидуальной культурной системе… Даже всецело оставаясь на почве одного языка,… мы уже изучаем тем самым соответствующую культуру, именно первую, и в известном отношении, может быть, самую важную главу ее истории » [Винокур 1959:211]

Как известно, язык рассматривают в качестве идеальной стороны выражения и как предмет культурной истории. Рассматривая язык в последнем аспекте, его изучают как индивидуальное и своеобразное явление человеческой истории. И с этой точки зрения язык есть условие и продукт культуры, культуры носителей конкретного языка. Л.В. Щерба говорит «о языке как системе выразительных средств данного коллектива» [Щерба 1957:131]. И действительно, идеальная сторона языка, его семантика (т. е. в том числе и «картина мира», и система коннотаций, и метафорика, и система образно-художественных средств), а также сам состав лексики, фразеологии и более того – синтаксический строй речи (устной и особенно – письменной) – все это определяется актуальными культурно-историческими условиями, обстоятельствами и задачами социального бытия народа – носителя данного языка.

Проблема «язык и культура» – центральная проблема филологии. Это определяется самой сущностью филологических наук, имеющих предметом и целью своих изысканий, с одной стороны, эволюцию, историческое движение языка, языков в значительной степени в связи и во взаимодействии с той национальной культурой, которая находит свое выражение в соответствующей национальной словесной форме; с другой стороны, – историю культуры, насколько и поскольку она воплощается в языке, письменности, словесности конкретного народа. Вот почему закономерна и проблема «культура и язык», поскольку язык, органически связанный с социально-историческим бытием народа-носителя данного языка, представляется продуктом соответствующей национальной культуры.

История языка, с позиции филологии, рассматривается как «органическая часть истории и культуры конкретного народа, как самая важная глава истории его культуры. И нет ни одной отрасли знания, включенной в понятия «культура» и «цивилизация», …которая не была бы связана со словом «филология» [Бельчиков 2003:275].

1.2. Выводы

Тезис о прямом влиянии культуры народа на его язык находит многократное подтверждение в лексике, семантике, грамматике языка. Различие языков объясняется различием культур, различием концептуальных кодов и ментальных стилей у различных народов. Различия в национальной специфике культурных концептов особенно разительны у народов Запада и Востока. Фактически «Восток и Запад - это две ментальные планеты (Азия и Европа) на земном шаре, со своими кодами культурных концептов, обуславливающих "полушарные" ментальные стили населяющих их народов» [Шаховский 1996:4].

Взаимодействие цивилизаций предстает перед нами не только как столкновение разных типов экономической организации тра­диционных, индустриальных и постиндустриальных обществ, но, прежде всего, как столкновение разных ментальных, языковых и ценностных картин мира, культурных установок, способов позна­ния и самопознания. Нарастание интенсивности межкультурной коммуникации в условиях тотальной информатизации не всегда сопровождается бесконфликтным открытием другой культуры. Гораздо чаще приходится наблюдать обострение проблемного компонента общения, проявляющегося в непонимании и неприятии.

Прогнозирование возможных конфликтных ситуаций и вы­явление наиболее благоприятных условий межкультурной ком­муникации являются приоритетными задачами современной гу­манитарной науки. Их решение возможно, на наш взгляд, толь­ко при условии выработки эффективной исследовательской стра­тегии, направленной на адекватное осмысление и описание про­исходящих культурных изменений. Данная стратегия не может быть ограничена рамками одной науки, стереоскопический взгляд на предмет обеспечивается благодаря совместным усилиям цело­го ряда дисциплин, ориентированных на изучение человека. Среди них выделяются: философия познания, когнитивная нейрофизиология и пси­хология, когнитивная лингвистика, когнитивная антропология и целый ряд других направлений.

Таким образом, определяющим фактором актуальности проблематики соотношения языка и культуры является активная разработка проблем взаимодействия культур разных народов, особенно в современную эпоху, характеризующуюся процессами интернационализации разнообразных сторон жизни, социального, в том числе – духовного, бытия целых народов, отдельного человека, под мощным влиянием научно-технического прогресса. Поэтому немаловажным для современной лингвистики представляется наблюдающееся в настоящее время становление нового направления – лингвокультурологии, для которой проблема “язык и культура” является ключевой.

II

. Теоретические основы и центральные понятия лингвокультурологии

Тенденция к взаимопроникновению различных отраслей научного знания - одна из определяющих характеристик науки XXI века. В сфере гуманитарных дисциплин выражением этого стремления к синтезу стала активизация культурологических исследований, т.е. исследования феномена культуры, включающего в себя все многообразие деятельности человека и ее опредмеченных результатов. В настоящее время наблюдается стремительное становление и развитие лингвокультурологии - науки, посвященной, по словам Телия В.Н., «изучению и описанию корреспонденции языка и культуры в синхронном их взаимодействии » [Телия 1996:216-217].

Считается, что лингвокультурология возникла в последней четверти ХХв. как продукт антропологической парадигмы в лингвистике, начало которой положил еще в XIXв. В. фон Гумбольдт, впервые в работе «О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого рода» сформулировавший положение о взаимосвязи характера языка и характера народа. Широкую известность получили утверждения о том, что «разные языки по своей сути, по своему влиянию на познания и чувства являются в действительности различными мировидениями», и что «своеобразие языка влияет на сущность нации, поэтому тщательное изучение языка должно включать все, что история и философия связывают с внутренним миром человека» [Гумбольдт 1985:370, 377]. Новизна подобного подхода состояла в том, что за различными языковыми формами ученый увидел различия в способах мышления и восприятия действительности и сделал вывод о том, что в языке воплощается своеобразие культуры. Идеи В. фон Гумбольдта развивались в рамках неогумбольдтианства в XIX-ХХвв.

В России XIXв. его наследие интерпретировал А.А. Потебня, развивавший идею о «языке как деятельности». Представители европейского неогумбольдтианства - Л. Вайсгербер, Х. Глинц, Х. Хольц – в середине ХХ в. разрабатывали вопрос о зависимости содержания мышления и логического строя мысли от структурных особенностей языка. Исследования неогумбольдтианцев отличает интерес к «содержательной» стороне языка: они анализировали семантические сферы разных языков, выявляя сходства и различия между ними. Л. Вайсгербер ввел понятие «вербализация мира», определив его как «процесс языкового овладения миром и превращения его в объект познания», а также выдвинул тезис о необходимости создания «новой грамматики», которая должна фиксировать содержательную сторону языка и представлять язык как «действующую силу» [Гухман 1961:129-130,154].

Среди тех, кто продолжал учение В. фон Гумбольдта, лингвисты конца XIX-начала XX вв. У.Д. Уитни, Д.У. Пауэлл, Ф. Боас, а также Э. Сепир и Б.Л. Уорф. Последние выдвинули гипотезу языковой относительности, согласно которой языку отводится приоритетная роль в процессе познания. На основании материала, полученного в процессе исследований языков североамериканских индейцев, они пришли к выводу о влиянии языковых категорий на мышление.

Согласно гипотезе языковой относительности, наличие различных категорий в разных языках свидетельствует о том, что носители этих языков по-разному концептуализируют окружающий мир. На протяжении ХХ века гипотеза Сепира-Уорфа пережила период резкой критики и забвения. В настоящее время она снова находится в центре внимания лингвистов: в 1990-е г. вышли в свет такие работы, как «Language Diversity and Thought» Д. Льюси и «Whorf Theory Complex» П. Ли. В 1998г. в университете города Дуйсбург (Германия) был проведен международный симпозиум под названием «Humboldt and Whorf Revisited. Universal and Culture-Specific Conceptualizations in Grammar and Lexis», в ходе которого были выявлены новые подходы к исследованию феномена языковой относительности и человеческого фактора в языке. Гипотеза Сепира-Уорфа легла в основу многих течений в современной лингвистике: разнообразие формулировок позволяет говорить об ее «сильной» и «слабой» версиях. Кроме того, лингвистами ХХ в. предпринимались попытки переформулировать гипотезу: известны, например, «гипотеза лингвистической дополнительности» Г.Брутяна и «гипотеза лингвистической универсальности» А. Вежбицкой. Тем не менее, интерес к этой проблеме и разнообразные подходы к ее исследованию позволяют говорить о продолжении традиции изучения языка как носителя специфики культуры.

В середине ХХ века в США возникло еще одно направление исследования «человека в языке»: Д.Хаймз разработал теоретические и методологические основы лингвистической антропологии – «изучения языка и речи в контексте антропологии». Ученый исходил из положения, что «задача лингвистики – обобщать знания о языке с точки зрения языка, тогда как задача антропологии – обобщать знания о языке с точки зрения человека».

Вопрос о месте лингвистической антропологии в гуманитарной парадигме разрабатывает А.Дуранти. «Согласно его теории, лингвистическая антропология отличается от всех остальных языковедческих дисциплин тем, что она обращает особое внимание на индивидуальную репрезентацию реального мира» [Лучинина 2004.].

За последние десятилетия значительно выросло число работ, свидетельствующих об интересе и стремлении лингвистов к исследованию языковых явлений в широком экстралингвистическом контексте. Как отмечал Ю.С. Степанов, «ни один крупный лингвист последнего десятилетия, если только он не принимал без критики положений догматического структурализма, не миновал вопроса об антропоцентризме в языке»[Степанов 1975: 49].

Лингвокультурология представляет собой весьма перспективное лингвистическое направление, оформившееся в результате интегрирования языкознания со смежными дисциплинами культурологией, этнологией и этнографией. 2.1. Становление лингвокультурологии как науки в современной отечественной лингвистике

Появление лингвокультурологии – закономерный результат развития философской и лингвистической теории XIX-XX вв. Термин "лингвокультурология" появился в последнее десятилетие в связи с работами В.Н.Телии, В.В.Воробьева, В.А.Масловой, Н.Д.Арутюновой, Ю.С.Степанова, В.И.Карасика. Развитие лингвокультурологического направления обусловлено стремлением к осмыслению феномена культуры как специфической формы существования человека и общества в мире. При этом язык выступает в качестве средства интерпретации человеческой культуры, ментальности нации. Самой популярной в отечественной науке работой может считаться учебник В.А.Масловой [Маслова 2001]. В нем приводится методологическая база, описываются современные направления лингвокультурологических исследований в России. Автор подчеркивает междисциплинарный характер лингвокультурологии, определяя ее как «отрасль лингвистики, возникшую на стыке лингвистики и культурологии», как «гуманитарную дисциплину, изучающую воплощенную в живой национальный язык и проявляющуюся в языковых процессах материальную и духовную культуру» или как «интегративную область знаний, вбирающую в себя результаты исследований в культурологии и языкознании, этнолингвистике и культурной антропологии». Цель лингвокультурологии - изучение способов, которыми язык воплощает в своих единицах, хранит и транслирует культуру; задачи - выявить, как культура участвует в образовании языковых концептов, или существует ли в реальности культурно-языковая компетенция носителей языка; а также понятийный аппарат сформулированы очень широко. Автор утверждает возможность использования самых разнообразных приемов и методов исследования «от интерпретационных до психолингвистических».

Наиболее полно в современной отечественной лингвистике теоретико-методологические основания лингвокультурологии изложены в работе В.В. Воробьева «Лингвокультурология: теория и методы» [Воробьев 1997]. Исследование выполнено в традициях гумбольдтианства: изучение культуры, воплощенной в языке, предлагается проводить на основе гипотезы Сепира-Уорфа, а также активно используется терминология, введенная Л. Вайсгербером. Лингвокультурология рассматривается как теоретическая база лингвострановедения; она определяется как «комплексная научная дисциплина синтезирующего типа, изучающая взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающая этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и внеязыкового (культурного) содержания при помощи системных методов и с ориентацией на современные приоритеты и культурные установления (система норм и общечеловеческих ценностей)». Основным объектом лингвокультурологии автор называет «взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в процессе его функционирования и изучение интерпретации этого взаимодействия в единой системной целостности», а предметом данной дисциплины являются «национальные формы бытия общества, воспроизводимые в системе языковой коммуникации и основанные на его культурных ценностях», - всё, что составляет «языковую картину мира». Изучение лингвокультурологических объектов предлагается проводить с помощью системного метода, заключающегося в единстве семантики, сигматики, синтактики и прагматики и позволяющего получить «целостное представление о них как единицах, в которых диалектически связаны собственно языковое и внеязыковое содержание».

В.В.Воробьев вводит основную единицу лингвокультурологического анализа – лингвокультурему, определяя ее как «диалектическое единство лингвистического и экстралингвистического (понятийного и предметного) содержания» [Воробьев 1997:44-45]. Для описания различий между словом и лингвокультуремой используется категория «ближайшего/дальнейшего значения слова» А.А. Потебни.

Лингвокультурема, в отличие от слова, имеет более сложную структуру: план содержания дробится на языковое значение и культурный смысл. Лингвокультурема обладает коннотативным смыслом и «живет до тех пор, пока живет идеологический контекст, ее породивший» [Воробьев 1997:52]. Она может быть выражена как единичным словом, так и текстом «значительной протяженности». Описанный выше понятийный аппарат может быть применен в различных исследованиях. В своей работе автор демонстрирует его использование для изучения поля «русская национальная личность», проводимого на основании корпуса текстов, взятых из классической русской литературы; полученные результаты используются в курсе преподавания русского языка как иностранного.

Схожие задачи решает и В.В. Красных: в работе «Этнопсихолингвистика и лингвокультурология» она определяет последнюю как «дисциплину, изучающую проявление, отражение и фиксацию культуры в языке и дискурсе, непосредственно связанную с изучением национальной картины мира, языкового сознания, особенностей ментально-лингвального комплекса» [Красных 2002:12]. Выявлять лингвокультурологическую специфику предлагается через использование лингво-когнитивного подхода к коммуникации, поскольку он позволяет проанализировать как ее общелингвистический аспект, так и национально-детерминированный компонент. Однако автор не проводит четкой границы между двумя исследуемыми дисциплинами: утверждается общность их проблематики, теоретической предпосылкой возникновения и той, и другой считается гипотеза Сепира-Уорфа, не выявляются различия в методах исследований.

Проблемы лингвокультурологии также разрабатываются учеными Волгоградской школы, в частности, В.И.Карасиком и Е.И.Шейгал. В.И.Карасик рассматривает лингвокультурологию как «комплексную область научного знания о взаимосвязи и взаимовлиянии языка и культуры» и делает акцент на ее сопоставительном характере [Карасик 2002:103, 108,121]. Основной единицей лингвокультурологии он называет культурный концепт, а в качестве единиц изучения выдвигает реалии и «фоновые значения, т.е. содержательные характеристики конкретных и абстрактных наименований, требующие для адекватного понимания дополнительной информации о культуре данного народа». В работе Е.И. Шейгал и В.А. Буряковской лингвокультурология определяется как дисциплина, изучающая «отдельные объекты концептуальной картины мира и их осмысление общественным сознанием и языком с точки зрения объекта отражения, одним из которых является этнос» [Шейгал, Буряковская 2002:9]. Авторами изучается лингвокультурологический потенциал этнонимов, входящих в состав устойчивых сочетаний, а также специфика функционирования этнонимов в текстах статей, рассказов и анекдотов. На существование некоторого промежуточного образования, входящего, как в язык, так и в культуру – «идеального», которое и является формой объективного единства языка и культуры указывает Е.Ф.Тарасов. «Идеальное» входит в язык в виде значения языковых знаков и существует в культуре в форме предметов культуры, т.е. в опредмеченной форме, в деятельностной форме, т.е. в форме деятельности, и в образе результата деятельности. Вышесказанное дает основание Т.Н.Снитко говорить о существовании лингвокультур как особых данностей, подлежащих изучению в лингвокультурологии. Работая в рамках типологического-характерологического подхода, Т.Н.Снитко дает следующее определение этого понятия: “Лингвокультуру мы определяем как особый тип взаимосвязи языка и культуры, проявляющийся как в сфере языка, так и в сфере культуры, и подлежащий выявлению в сопоставлении с другим типом взаимосвязи языка и культуры, то есть в сравнении с другой лингвокультурой” [Снитко 1999]. Философия, политика, художественная литература могут рассматриваться в рамках лингвокультурологии как отдельные лингвокультурные области, некоторые обособленные в культурном и языковом отношении области внутри лингвокультуры. «…Процесс ‘внутреннего деления’ антропологической лингвистики отнюдь не завершен,» - как замечает С.Г. Воркачев в своей работе «Методологические основания лингвоконцептологии» и прогнозирует: «На стыке лингвокультурологии и когнитивной лингвистики становление лингвистической концептологии (лингвоконцептологии), в задачи которой войдет, прежде всего, определение своего объекта и разработка методологической базы его исследования. О возможности подобного развития ситуации в области макролингвистики свидетельствует появление соответствующих работ»[Воркачев 2002.]. 2.2. Место лингвокультурологии в ряду лингвистических дисциплин

Исследование культурной составляющей в языке является закономерным результатом развития языкознания XIX-XX вв. Интерес многих ученых к лингвокультурологии свидетельствует об ее перспективности. Стремление к глубокому изучению социальной обусловленности языка, к его роли в жизни общества, к проблемам, связанным с формированием языковой личности и национального менталитета, не вызывают сомнения. Изучение языка как функционирующей системы поможет ответить на многие вопросы, связанные с познанием общественной природы языка, закономерностями его развития, с формированием национальной языковой политики. С другой стороны, теоретико-методологическая база этой дисциплины на настоящий момент находится на стадии становления. Возникает необходимость в, так называемой, инвентаризации новейших подходов; в соотнесении современных теорий с системой понятий и терминов традиционной лингвистики. Это особенно хорошо понимают преподаватели – лингвисты, в задачи которых входит объяснение учащимся задач современной лингвистической науки. Преподавание всегда не только стимулировало науку, но и способствовало систематизации и уточнению научных теорий. В этой связи уместно вспомнить идеи Л.В. Щербы, которые до сих пор сохраняют актуальность для лингвистов и методистов. Формулируя необходимость функционального подхода к описанию языковых фактов, Л.В.Щерба в гносеологическом плане различал язык, речь и речевую деятельность. Таким образом, вводя в научный обиход новые понятия и термины, следует определить, как они соотносятся с системой традиционных представлений. В настоящее время складывается ряд направлений в изучении взаимодействия языковых и культурных явлений: историческая лингвокультурология, историко-типологическая, сравнительная и др. Сформировались и продолжают формироваться научные школы лингвокультурологии. В.А.Маслова называет четыре школы: школа Ю.С.Степанова (описание констант культуры в диахроническом аспекте, с привлечением текстов, интерпретируемых с позиций наблюдателя, а не активного носителя языка); школа Н.Д.Арутюновой (исследование культурных концептов на материале текстов, представляющих разные культуры разных эпох); школа В.Н.Телия (лингвокультурный анализ фразеологизмов с позиций рефлексии носителя живого языка, с учетом речемыслительных ментальных состояний говорящего); школа В.М.Шаклеина, В.В.Воробьева (сравнительная лингвокультурология, развивающая лингвострановедческую концепцию Е.М.Верещагина и В.Г.Костомарова). По определению В.В.Воробьева лингвокультурология призвана изучать «национально маркированные языковые единицы и процессы понимания речи в условиях межкультурной коммуникации» [Воробьев 2000:84]. Таким образом, если лингвокультурология изучает процессы понимания речи, то это объект рассмотрения психолингвистики и методики. Но в определении содержится указание и на то, что в сфере интересов лингвокультурологии находится выявление и описание национально-культурной семантики языковых единиц, а это является традиционными задачами лингвистики. Можно предположить, что лингвокультурология должна изучать национально-культурную семантику языковых единиц и одновременно формулировать методические приемы семантизации языковых единиц, необходимость в которых возникает в процессе преподавания языка в иноязычных средах. Но в науке уже существует лингвострановедение как аспект методики преподавания русского языка как иностранного, представленный в методическом руководстве Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова «Язык и культура», где лингвострановедение определяется как методический, лингводидактический аналог социолингвистики. В.В.Воробьев, сопоставляя лингвострановедение и лингвокультурологию, приходит к выводу, что формирование лингвокультурологической и лингвострановедческой компетенций связано с освоением национально-культурного компонента семантики языковых единиц. Формирование компетенций все-таки является методической задачей. Видимо, важно уточнить объекты изучения. «Объектом изучения лингвокультурологии является общенациональная культура, определяющаяся культурным наследием всего народа и его морально-этническими ценностями. Носитель же языка сочетает в себе элементы культуры мировой, общенациональной, локальной, социальной и узкопрофессиональной. Развитие же лингвострановедения вызвано к жизни потребностями обучения иностранным языкам, и в этом его лингводидактическая сущность» [Воробьев 2000:88]. Таким образом, В.В.Воробев признает, что задачами «понимания речи в условиях межкультурной коммуникации» занимается лингвострановедение. Следовательно, у лингвокультурологии предметом исследования остаются национально маркированные языковые единицы, что, безусловно, позволяет её причислить к лингвистическим дисциплинам. Но, по мнению В.В. Воробьева, «стремление замкнуться в рамках привычного для лингвистики значения в его узком понимании и противопоставить собственно лингвистику чему-то внешнему за ее пределами — «экстралингвистике», не дает возможности развития межъязыковым исследованиям, а следовательно, и дисциплинам, связанным с интеркоммуникацией, т.е. лингвострановедению и лингвокультурологии. Автору представляется необходимым интегрировать лингвокультурологию и лингвострановедение. Но процесс интеграции ряд ли принесёт пользу на данном этапе развития лингвистики. Это не прояснит объект, а следовательно, и задачи исследования. Включение экстралингвистических моментов будет способствовать неопределенности задач. Идея отражения в языке национальной культуры не нова для лингвистики. Существует большое количество исследований, посвященных этой проблеме. «...Анализ культуры может обрести новые идеи и из лингвистики, в частности из лингвистической семантики. Семантическая точка зрения на культуру есть нечто такое, что анализ культуры едва ли может позволить себе игнорировать» [Вежбицкая 1999:263]. Традиционно проблемы взаимоотношения языка и культуры рассматривались в социолингвистике, что вполне логично. В таком случае лингвокультурология оказывается разделом социолингвистики. Среди ученых нет единого мнения ни относительно статуса лингвокультурологии (самостоятельная дисциплина или отрасль лингвистики), ни относительно предмета и методов лингвокультурологического исследования. Общепринятым является определение лингвокультурологического исследования как изучения языка в неразрывной связи с культурой. Самым популярным материалом, иллюстрирующим особенности мировоззрения носителей языка, являются фразеологизмы и паремии. Существуют также исследования, нацеленные на выявление лингвокультурологической специфики отдельных концептов; подобные работы базируются, как правило, на текстах классической литературы.

Предмет и методы лингвокультурологии находятся в стадии формирования, тем не менее данная дисциплина выработала собственную направленность в ряду других лингвистических дисциплин, также работающих в рамках проблематики взаимоотношения языка и культуры. Культура и язык выводятся в лингвокультурологии на равнозначный уровень, и рассмотрение их во взаимосвязи становится центральной задачей данной дисциплины. Основанием для этого является онтологическое единство языка и культуры.

2.3. Концепт как основная единица лингвокультурологии

Новая отрасль знания – лингвокультурология – создает собственный понятийно-терминологический аппарат, который сочетает в себе ее лингвистические и культурологические истоки. Основой для такого аппарата призвано служить активно разрабатывающееся в последнее время понятие концепта.

Термин «концепт» находит широкое применение в различных областях лингвистической науки. Он вошел в понятийный аппарат не только лингвокультурологии, но и когнитивистики, и семантики. Период утверждения термина в науке непременно связан с определенной произвольностью его употребления, размытостью границ, смешением с близкими по значению и/или по языковой форме терминами. Например, в исследованиях часто прослеживается смешение понятий «когнитивный концепт» и «лингвокультурный концепт». В текстах лингвокультурных исследований концепт получает самые различные названия: "экзистенциальные смыслы", "предельные понятия", "культурные концепты" [Карасик, Слышкин 2001:76].

Отдельные вопросы, посвященные рассмотрению тех или иных лингвокультурных концептов, поднимались в работах В.Н.Телии, Н.Д.Арутюновой, А.Вежбицкой, Н.А.Красавского, Г.Г.Слышкина, В.И.Карасика, С.Г.Воркачева и других лингвистов.

Термин «концепт», имеющий долгую историю, неоднократно подвергался переосмыслению. В научном дискурсе он утвердился в Средневековье в ходе спора об общих понятиях («универсалиях»). Концептуалисты – сторонники направления схоластической философии, основанного Петром Абеляром, - доказывали, что универсалии не существуют в виде физических явлений (как утверждали сторонники реализма), но и не являются только «сотрясением воздуха» (как характеризовали их сторонники крайнего номинализма), а представляют собой продукт познавательной деятельности человека, т.е. концепт. Концепты, в понимании Абеляра, предстают как логико-лингвистические категории, образующие мост между миром мысли и миром бытия. При этом они не всегда имеют основание в реальной природе вещей, но могут являться искаженными образами действительности. Таким образом, в центре внимания философа оказывалась не вещь, не слово как звучание голоса, а слово как значение. «Абеляр вовсе не отождествлял концепт с понятием, как это делалось в последующей логико-философской традиции. Для Абеляра концепт предельно субъективен, связан не с языковыми структурами, но с речью, ориентирован на адресата, формируется под влиянием не только логических процедур абстрагирования, но также чувственного опыта и воображения» [Слышкин 2004.].

В дальнейшем термин «концепт» был востребован в основном в математической логике и логической семантике, где он отождествлялся с понятием, смыслом имени или интенсионалом. В рамках этих направлений концепт понимался как результат логических операций анализа, синтеза, сравнения, абстракции и обобщения, лишившись таким образом характеристик субъективности, диалогической ориентированности и неоднозначности. Крайним проявлением логистического понимания концепта стало толкование его как сущности более высокого уровня абстрактности, чем понятие, как результата не прагматических обобщений воспринимаемой действительности, но лишь научного исследования определенного материала.

2.4. Исследования понятия «Концепт» в современной отечественной лингвистике

Обратившийся одним из первых в мировой лингвистике к исследованию концептов российский филолог С. А. Аскольдов (псевдоним С. А. Алексеева). считал, что наиболее существенной функцией концептов как познавательных средств является функция заместительства. Он считал концепт «мысленным образованием, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода». Далее он говорит, что «не следует думать, что концепт есть всегда заместитель реальных предметов, он может быть заместителем разного рода: чисто мысленных функций» [Аскольдов 1997:267-279].

Слово «концепт» в протерминологической функции стало активно употребляться в российской лингвистической литературе с начала 90-х годов [Логический анализ языка. Культурные концепты 1991]; лингвокультурологическое наполнение этой лексемы продолжила статья академика Д.С.Лихачева [Лихачев 1993:3-9], который, продолжая рассуждения С.А.Аскольдова-Алексеева, предложил считать концепт «алгебраическим выражением значения, ибо охватить значение во всей его сложности человек просто не успевает, иногда не может, а иногда по-своему интерпретирует его (в зависимости от своего образования, личного опыта, принадлежности к определенной среде, профессии и т.д.)». Концепты возникают в сознании человека не только как «намеки на возможные значения» но и как «отклики на предшествующий языковой опыт человека в целом – поэтический, прозаический, научный, социальный, исторический и т.д.».

Именно представления Д.С.Лихачева о концепте и концептосфере легли в основу современной когнитивной лингвистики, которая прочно заняла свое место в парадигме концепций современного мирового языкознания. В ней мы видим новый этап изучения сложных отношений языка и мышления, проблемы, в значительной степени характерной именно для теоретического языкознания России. Здесь когнитивные исследования получили признание, как справедливо подчеркивает Е.С.Кубрякова, прежде всего потому, что они обращаются «к темам, всегда волновавшим отечественное языкознание: языку и мышлению, главным функциям языка, роли человека в языке и роли языка для человека» [Кубрякова 2004:11].

И.А.Стернин и З.Д.Попова выделяют следующие определившиеся направления в когнитивной лингвистике России [IosifA. Sternin, ZinaidaD.Popova 2006:44]:

1. Культурологическое направление (Ю.С. Степанов) – исследует концепты как элементы культуры в опоре на данные разных наук. Данные исследования не связаны исключительно с лингвистикой; язык выступает как один из источников знаний о концептах (например, для описания концепта используются данные об этимологии слова, называющего этот концепт.

2. Лингвокультурологическое направление ( В.И. Карасик, С.Г. Воркачев, Г.Г. Слышкин, Г.В. Токарев) – проводит исследование названных языковыми единицами концептов как элементов национальной лингвокультуры в их связи с национальными ценностями и национальными особенностями этой культуры: направление «от языка к культуре».

3. Логическое направление (Н.Д. Арутюнова, Р.И. Павиленис) – исследование концептов логическими методами вне прямой зависимости от их языковой формы.

4. Семантико-когнитивное направление (Е.С.Кубрякова, Н.Н.Болдырев, А.П.Бабушкин, З.Д.Попова, И.А.Стернин) – исследование лексической и грамматической семантики языка как средства доступа к содержанию концептов, как средства их моделирования от семантики языка к концептосфере.

Пересмотр традиционного логического содержания концепта и его психологизация объясняются, в том числе, и потребностями когнитологии, в частности, когнитивной лингвистики, сосредотачивающей внимание на соотнесении лингвистических данных с психологическими, для которой оперирование категорией понятия в классическом, «безóбразном» [Бабушкин 1996:12] представлении оказалось явно недостаточным.

А. Вежбицкая дает несколько определений концепта [Вежбицкая 1999: 549]. Она описывает концепт как объект идеального мира, имеющий имя, определяющийся посредством набора семантических примитивов, отражающий специфические культурно-обусловленные представления человека о действительности.

Е.С. Кубрякова предлагает определение концепта, как «оперативной единицы памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира » [Кубрякова 1996:90-92].

«Концепт – это абстрактное научное понятие, выработанное на базе конкретного житейского понятия» [Соломоник 1995:246].

«Концепт – сущность понятия, явленная в своих содержательных формах – в образе, понятии и в символе» [Колесов 2004:19-20].

А.А. Залевская определяет концепт как объективно существующее в сознании человека перцептивно-когнитивно-аффективное образование динамического характера в отличие от понятий и значений как продуктов научного описания (конструктов) [Залевская 2001:39]. В книге «
Психолингвистические исследования. Слово. Текст» автор характеризует нейронную основу концепта – активизацию многих отдельных нейронных ансамблей, распределенных по разным участкам мозга, но входящих в единый набор. Доступ ко всем этим участкам осуществляется одновременно благодаря слову или какому-либо другому знаку. С психолингвистической точки зрения А.А.Залевская подчеркивает индивидуальную природу концепта – многомерной одновременной структуры. «Концепт – это достояние индивида», пишет она. [Залевская 2005]

С.Г. Воркачев определяет концепт как «операционную единицу мысли», как «единицу коллективного знания (отправляющую к высшим духовным сущностям), имеющую языковое выражение и отмеченное этнокультурной спецификой» [Воркачев 2004:43, 51-52].

М.В. Пименова определяет концепт, как «некое представление о фрагменте мира или части такого фрагмента, имеющее сложную структуру, выраженную разными группами признаков, реализуемых разнообразными языковыми способами и средствами. Концептуальных признак объективируется в закрепленной и в свободной формах сочетаний соответствующих языковых единиц – репрезентантов концепта. Концепт отражает категориальные и ценностные характеристики знаний о некоторых фрагментах мира» [Пименова 2004:8].

Ю.С. Степанов определяет понятие концепта следующим образом: «Концепт - это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, концепт - это то, посредством чего человек - рядовой, обычный человек, не «творец культурных ценностей» - сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее. В «Словаре концептов русской культуры» Ю.С. Степанов указывает, что концепты – это устойчивые понятия культуры, т.е. к ним относится не всякое понятие. Он называет такие концепты, как «Вечность», «Закон», «Страх», «Любовь», «Вера». «Давно замечено, что количество их невелико, около четырех-пяти десятков» [Степанов 1997].

В.А.Маслова соотносит культурные концепты с именами абстрактных понятий, в которых культурная информация прикрепляется к понятийному ядру [Маслова 2001.]. К ключевым концептам культуры В.А.Маслова относит такие абстрактные имена, как «Совесть», «Судьбу», «Волю», «Долю», «Грех», «Закон», «Свободу», «Интеллигенцию», «Родину» и др.

Г.Г. Слышкин и В.И. Карасик понимают концепт как «многомерную ментальную единицу с доминирующим ценностным элементом» [Карасик, Слышкин 2001:76-77]. Концепт группируется вокруг некой «сильной» (т.е. ценностно акцентуированной) точки сознания, от которой расходятся ассоциативные векторы. Наиболее актуальные для носителей языка ассоциации составляют ядро концепта, менее значимые - периферию. Четких границ, по их мнению, концепт не имеет, по мере удаления от ядра происходит постепенное затухание ассоциаций. Языковая или речевая единица, которой актуализируется центральная точка концепта, служит именем концепта. Соотношение лингвокультурного концепта с языком, сознанием и культурой может быть сформулировано следующим образом:

1. Сознание - область пребывания концепта (концепт лежит в сознании);

2. Культура детерминирует концепт (т.е. концепт - ментальная проекция элементов культуры);

3. Язык и/или речь - сферы, в которых концепт опредмечивается.

В то же время они считают эту схему относительной, указывая на сложность соотнесения феноменов «язык» и «культура» (язык является одновременно и частью культуры, и внешним для нее фактором), а также на наличие двусторонней связи между языком и сознанием (категории сознания реализуются в языковых категориях и одновременно детерминируются ими). По их мнению, лингвокультурный концепт отличается от других единиц, используемых в лингвокультурологии, своей ментальной природой.

Если предлагаемая Е.М. Верещагиным и В.Г.Костомаровым логоэпистема является, по сути, элементом значения слова и локализуется в языке, а введенная В.В. Воробьевым лингвокультурема определяется как единица межуровневая, т. е. не имеющая определенной локализации, то концепт находится в сознании. Именно в сознании осуществляется взаимодействие языка и культуры, поэтому любое лингвокультурологическое исследование есть одновременно и когнитивное исследование.

З. Д. Попова и И.А Стернин определяют концепт как комплексную ментальную единицу, которая в процессе мыслительной деятельности поворачивается разными сторонами, актуализируя в процессе мыслительной деятельности свои разные признаки и слои, при этом соответствующие признаки или слои концепта могут не иметь языкового обозначения в родном языке человека. В «Очерках по когнитивной лингвистике» [Попова 2001] авторы определяют формирование концептов в сознании человека следующим образом:

1) из его непосредственного сенсорного опыта – восприятия действительности органами чувств;

2) из непосредственных операций человека с предметами, из его предметной деятельности;

3) из мыслительных операций человека с другими, уже существующими в его сознании концептами – такие операции могут привести к возникновению новых концептов;

4) из языкового общения (концепт может быть сообщен, разъяснен человеку в языковой форме, например, в процессе обучения, в образовательном процессе – ребенок спрашивает, что значит то или иное слово);

5) из самостоятельного познания значений языковых единиц, усваиваемых человеком (взрослый человек смотрит толкование неизвестного ему слова в толковом словаре и через него знакомится с соответствующим концептом).

Эти исследователи понимают концепт как когнитивную единицу: «Мы исходим из признания того факта, что человек мыслит концептами, комбинируя их и осуществляя в рамках концептов и их сочетаний глубинные предикации, формируя новые концепты в ходе мышления. Мышление есть оперирование концептами как глобальными единицами структурированного знания». «Человек мыслит не на национальном языке, а средствами универсального предметного кода мозга» «Концепты выступают своеобразными кирпичиками, элементами в его мыслительном процессе, из них складываются комплексные концептуальные картины в процессе мышления». Как следует из этих рассуждений, концепт признается когнитивной единицей и как термин относится к области когнитивной лингвистики.

Т.В. Гоннова в статье «К вопросу когнитивного понимания концепта» [Гоннова 2007:482], полагает, что когнитивное понимание концепта имеет ряд недостатков. Так, следуя трактовке концепта, предложенной З.Д. Поповой и И.А.Стерниным, автор не находит у них различий между концептом и другими ментальными единицами, используемыми в различных областях науки (например, когнитивный концепт, фрейм, сценарий, скрипт, понятие, образ, архетип, гештальт, мнема, стереотип). Автор статьи не признает деление концептов на ревалентные и неревалентные, актуальные и неактуальные: «данная характеристика концептов не может быть признана правомерной, поскольку концепт – это то понятие, которое ревалентно, ценностно значимо для говорящего этноколлектива на том или ином этапе его развития». «Концепт, - заключает автор, - это не просто когнитивная структура, а мыслительная единица, обогащенная ценностными признаками». Акцентуация ценностной составляющей в структуре концепта сближает концепт с философской категорией ценности. Однако между философской и лингвистической репрезентацией ценностей есть существенное различие. Философия в основном рассматривает позитивные ценности (например: известная ценностная триада «истина – добро – красота»). Для языка же, с его утилитарной направленностью, более актуальными оказываются антиценности. Это проявляется, во-первых, в количественном доминировании отрицательно оценочных слов (в словаре С.И. Ожегова, например, из существительных, которые могут быть отнесены к человек, на одно слово с позитивной оценочностью приходится двадцать слов с негативной); во-вторых, в способности большинства позитивно оценочных слов приобретать негативный смысл в составе стилистической фигуры иронии. Упорядоченная совокупность концептов в сознании человека образует его концептосферу, которая носит достаточно упорядоченный характер. Концепты, образующие её, по отдельным своим признакам вступают в системные отношения сходства, различия и иерархии с другими концептами. Общий принцип системности распространяется на национальную концептосферу, поскольку само мышление предполагает категоризацию предметов мысли, а категоризация предполагает упорядочение её объектов. Таким образом концептосфера это «информационная база мышления » [IosifA. Sternin, ZinaidaD.Popova 2006.].

Необходимо также отметить, что наряду с концептами в качестве единиц лингвокультурологии предложены такие термины, ценностные доминанты, прецедентные ситуации, прецедентные тексты, прецедентные высказывания, прецедентные имена и пр.

Некоторые авторы выделяют еще «прецедентные имена». К таким именам часто относят «индивидуальные имена, связанные с известным текстом (Колобок, Обломов), или с ситуацией, выступающей как «прецедентная» (Иван Сусанин, Колумб) [Гудков 1999: 121]. Другие добавляют антропонимы, топонимы, гидронимы, этнонимы, зоонимы и различные нарицательные имена, которые отличаются культурно-исторической, общественной, страноведческой значимостью, информативностью, своим познавательным характером, в некоторых случаях даже экспрессивностью [Красных, Багаева 1997: 63].

Прецедентные ситуации определяют как «эталонные» ситуации, связанные с определенными коннотациями. Примером может служить ситуация предательства Христа Иудой, которая принимается как «эталон» подобного действия с характерными дифференциальными признаками (подлость человека, которому доверяют; донос, награда за предательство) и атрибутами (поцелуй Иуды, 30 сребреников), фигурирующими как символы [Красных, Гудков, Захаренко, Багаева 1997:41].

Все это показывает, что практическое приложение теории концепта находит все большее развитие, которое исследователи должны иметь в виду.

2.5. Структура и классификация концепта

Чаще всего представительство концепта в языке приписывается слову, а само слово получает статус имени концепта – языкового знака, передающего содержание концепта наиболее полно и адекватно. Kонцепт, как правило, соотносится более чем с одной лексической единицей, и логическим завершением подобного подхода является его соотнесение с планом выражения всей совокупности разнородных синонимических (собственно лексических, фразеологических и афористических) средств, описывающих его в языке, то есть, в конечном итоге концепт соотносим с планом выражения лексико-семантической парадигмы.

Концепты могут быть устойчивыми - имеющими закрепленные за ними языковые средства вербализации, и неустойчивыми - не имеющими закрепленных за ними средств вербализации, нестабильными, еще формирующимися, глубоко личностными, редко или практически совсем не вербализуемыми. Наличие языкового выражения для концепта, его регулярная вербализация поддерживают концепт в стабильном, устойчивом состоянии, делают его общеизвестным (поскольку значения слов, которыми он передается, общеизвестны, они толкуются носителями языка, отражаются в словарях).

Концепт имеет определенную структуру, которая является необходимым условием существования концепта и его вхождения в концептосферу.

Структура лингвокультурного концепта трехкомпонентная. Помимо ценностного элемента, в ее составе могут быть выделены фактуальный и образный элементы. Фактуальный элемент концепта хранится в сознании в вербальной форме и поэтому может воспроизводиться в речи непосредственно, образный же элемент невербален и поддается лишь описанию.

Ядром концепта является чувственный базовый образ, выступающий как кодирующий образ универсального предметного кода. Этот образ принадлежит бытийному слою сознания и, как показывают некоторые наблюдения, имеет операционный или предметный характер, базируясь на биодинамической и чувственной ткани сознания. Базовый образ окружен конкретно-чувственным по своему происхождению когнитивным слоем, отражающим чувственно-воспринимаемые свойства, признаки предмета. Этот слой вместе с базовым относится к бытийному слою сознания.

Далее в структуре концепта (хотя и не у всех концептов) выделяются более абстрактные слои, отражающие некий этап осмысления бытийных признаков и относящиеся к рефлексивному слою сознания. И, наконец, интерпретационное поле концепта, включающее оценку содержания концепта, интерпретирующее отдельные когнитивные признаки и формирующие для национального сознания вытекающие из содержания концепта рекомендации по поведению и осмыслению действительности, может быть связано с духовным уровнем сознания, который предполагает в широком смысле оценку концепта с точки зрения его ценности для нации.

По мнению И.А. Стернина можно говорить о наличии трех структурных типах концепта: одноуровневых, многоуровневых и сегментных. Где одноуровневый концепт включает в себя только ядро, т.е. чувственный образ. Такую структуру могут иметь концепты в сознании ребенка, а также концепты в сознании интеллектуально неразвитой личности. Многоуровневый концепт включает в себя несколько когнитивных слоев, различающихся по уровню абстракции, отражаемому ими. Сегментный концепт представляет собой базовый чувственный слой, окруженный несколькими сегментами, «равноправными по степени абстракции» [Стернин 2001:58-61].

Концепт – это «многомерное идеализированное формообразование» [Ляпин 1997:16], однако единства мнений относительно числа семантических параметров, по которым может вестись его изучение, у концептологов нет. Сюда включаются как понятийное, так и образное, ценностное, поведенческое, этимологическое и культурное ‘измерения’, из которых почти каждое может иметь приоритетный статус в исследовании.

Т.В. Гоннова предлагает следующие классификации концептов, в основу которой положен критерий внутренней либо внешней оценки:

- регулятивные концепты («труд, «подвиг», «счастье») - внутренняя оценка;

- параметрические концепты («возраст», «статус», «время», «пространство») – внешняя оценочная квалификация.

Регулятивные концепты «содержат нормы поведения, свойственные определенному социуму»

Параметрические концепты – «связаны с доминантами культуры опосредованно»[Гоннова 2007:483].

Вежбицкая выделяет концепты-автохтоны, абстрагируемые от значений своих конкретных языковых реализаций, содержащие в своей семантике и «предметные», и этнокультурные семы, и протоконцепты – «универсальные концепты», абстрагируемые от неопределенного числа языковых реализаций и обеспечивающие эталон сравнения, необходимый для межъязыкового сопоставления и перевода.

Универсальные концепты представлены в научном сознании в форме этических терминов и логических операторов: добро–зло, хорошо–плохо–безразлично и пр. В свою очередь автохтонные концепты могут быть не только внутриязыковыми, моноглоссными, они могут быть абстрагированы от лексических единиц двух и более языков, образующих культурный суперэтнос, – быть полиглоссными, как, например, «предельные понятия» западной и восточной лингвокультур [Снитко 1999].

Еще одним критерием разграничения лингвокультурных концептов является их принадлежность к сфере сознания, которую они обслуживают. Есть конкретные лексические единицы, «дальнейшее значение» которых образует содержательную основу этических, психологических, логических и религиозных терминов – «духовных ценностей», которые, безусловно, могут быть этнокультурно отмеченными как в границах одного языка, так и в границах межъязыковой научной парадигмы – стиля мышления [Степанов 2001.].

Классифицированные по своим носителям концепты образуют индивидуальные, микрогрупповые, макрогрупповые, национальные, цивилизационные, общечеловеческие концептосферы. Могут выделяться концепты, функционирующие в том или ином виде дискурса: например, педагогическом, религиозном, политическом, медицинском и др. С точки зрения тематики концепты образуют, например, эмоциональную, образовательную, текстовую и др. концептосферы.

С прагматической точки зрения А.Я.Гуревич разделяет лингвокультурные концепты на философские категории, которые он называет универсальными категориями культуры (время, пространство, причина, изменение, движение), и социальные категории, так называемые культурные категории (свобода, право, справедливость, труд, богатство, собственность) [Гуревич 1990].

В.А.Маслова считает целесообразным выделить еще одну группу - категории национальной культуры (для русской культуры «Воля», «Доля», «Интеллигентность», «Соборность» и т.п.) [Маслова 2001.].

Таким образом в лингвистическом понимании концепта наметились следующие подходы:

1. В число концептов включаются лексемы, значения которых составляют содержание национального языкового сознания и формируют ‘наивную картину мира’ носителей языка, в которой концентрируется культура нации. Определяющим в таком подходе является способ концептуализации мира в лексической семантике, основным исследовательским средством – концептуальная модель, с помощью которой выделяются базовые компоненты семантики концепта и выявляются устойчивые связи между ними. В число подобных концептов попадает любая лексическая единица, в значении которой просматривается способ (форма) семантического представления.

2. В более узком понимании к числу концептов относят семантические образования, отмеченные лингвокультурной спецификой и тем или иным образом характеризующие носителей определенной этнокультуры [Степанов 1997]. Совокупность таких концептов занимает в концептосфере определенную часть – концептуальную область.

Семантические образования, список которых ограничен и которые являются ключевыми для понимания национального менталитета как специфического отношения к миру его носителей. Метафизические концепты («Душа», «Истина», «Свобода», «Счастье», «Любовь»и пр.) – ментальные сущности высокой либо предельной степени абстрактности, они отправляют к ‘невидимому миру’ духовных ценностей, смысл которых может быть явлен лишь через символ – знак, предполагающий использование своего образного предметного содержания для выражения содержания абстрактного.

Данные концепты относительно легко «синонимизируются, образуя концептуализированную область, где устанавливаются семантические ассоциации между метафизическими смыслами и явлениями предметного мира, отраженными в слове, где сопрягаются духовная и материальная культуры» [Воркачев 2002.].

2.6. Выводы

1. На рубеже XX и XXI века произошли существенные изменения в научной парадигме: утвердился новый ряд идей и подходов к исследованию языка, среди которых следует отметить антропоцентризм,
предполагающий системное освоение языка, его единиц, текста, дискурса сквозь призму «человеческого фактора», рассмотрение пребывания человека в языке и языка в человеке; когнитивизм(язык - результат когнитивной деятельности, способ организации и хранение человеческого знания о мире, пространство мысли и духа); лингвокулътурологию(тесная связь языка и культуры народа, понимание развития языка как результата творческой деятельности человека).

Языковая личность, языковая способность, языковая компетенция, речевое поведение начинают оцениваться как понятия, лингвокультурологическое содержание которых формируется в синтезе данных этнопсихологии, социологии, истории и ряда других наук о человеке.

Лингвокультуролог встал перед необходимостью освоения сложного понятийного аппарата, применения новых методик анализа языкового материала, основанных на «расширенных» интерпретативных действиях, позволяющих соотнести язык, сознание, общество, личность и культуру.

Базовое для лингвокультурологии понятие культуры включает мировоззрение, нравственные нормы, лежащие в основе поведения человека, способы познания мира; произведения искусства; духовные и материальные ценности.

2. Основным предметом исследований в лингвокультуро­логии выступает концепт. Концепт как единица структури­рованного, так и неструктурированного знания. Использова­ние когнитивного подхода при реконструкции культурных кон­цептов открывает нам возможность понять, как именно формиру­ется та или иная картина мира, стиль мышления, ценностные приоритеты, способ восприятия и понимания окружающего мира и самого себя в рамках определенного культурного сообщества.

Концепт рассматривается как единица культурной репре­зентации, включающая все уровни постижения действительно­сти, начиная от чувственного восприятия и заканчивая абст­рактными логическими выводами, что значительно расширяет предметное поле классической гносеологии.

Концепт представляет собой конституирующий элемент культуры. Это когнитивная единица, благодаря которой проду­цируется, аккумулируется и транслируется культурный опыт. Под конституированием понимается творческая формообразую­щая активность сознания, реализующаяся в контексте его интенциональности.

Концепт обладает «слоистой» структурой, в каждом из его слоев репрезентирован тот или иной тип информации (образной, фактуальной или ценнос­тной). Рассмотрение концепта возможно как в синхроническом срезе, так и в его диахроническом становлении. Концепты по критерию представленности их содержания в сознаниях субъек­тов культуры дифференцируются на универсальные, цивилизационные, национальные, этнические, макрогрупповые, микро­групповые и индивидуальные.

3. На се­годняшний день в лингвокультурологии сложилось несколько подходов к толкованию концепта:

- под концептом понимают любую лексическую единицу, в значении которой просматривается способ семанти­ческого представления ментального содержания;

- к концептам относятся только те семантические образования, которые отмечены лингвокультурной спецификой и тем или иным образом характеризуют носителей определенной этнокультуры;

- концептами культуры называют конечный на­бор констант, на которых базируется национальный менталитет.

В самом общем смысле лингвокультурный кон­цепт - это единица коллективного и индивидуального знания, культурно маркированная и имеющая языковое выражение. Оп­ределяющей характеристикой лингвокультурного концепта яв­ляется наличие в его содержании аксиологического компонента.Совокупность концептов, характерных для конкретной нации составляют национальную концептосферу, отличную от концептосферу других национальностей

Обобщение точек зрения на концепт и его определения в лингвистике позволяет прийти к следующему заключению: лингвокультурные концепты занимают важное положение

в индивидуальном и коллективном языковом сознании, чем и обусловливается чрезвычайная актуальность их исследования.

III

. Исследование концепта «Любовь»

3.1. Причина обращения к концепту «Любовь»

Любовь — форма духовной культуры, представленная в тезаурусе человека как индивидуальное переживание чувства преданности людям, предметам и явлениям окружающего мира, идеям, мечтам, самому себе, когда объект этого чувства становится выше и ценнее личного «Я» и без слияния с избранным объектом, овладения им, единения человек не мыслит своего существования или, по крайней мере, ощущает глубокую неудовлетворенность, свою неполноценность, неполноту индивидуального бытия. Такое понимание любви включает в себя все ее виды (к жизни, сексу, женщине или мужчине, к детям и родителям, к себе, к деньгам, славе, власти, искусству, науке, Родине, Богу и т. д.), чувство глубокой привязанности к кому-либо, чему-л.; чувство горячей сердечной склонности, влечение к лицу другого пола; внутреннее стремление, склонность, тяготение к чему-либо.

Вл.А. Луков предлагает следующую характеристику любви как одной из важнейших констант мировой культуры: «Любовь близка к дружбе, но отличается от нее. Ее антонимы — ненависть (более широкий аспект), ревность (по отношению к любимому человеку). В человеческих отношениях любовь обычно связывается с сексом, но возможна «любовь издалека» (впервые описана Дж. Рюделем, XII в.), неразделенная любовь (как в «Страданиях юного Вертера» Гёте), возможно и противопоставление любви сексу как духовной близости в противовес животному вожделению или близости за деньги. Любовь формируется в процессе «кристаллизации» чувства. Особый случай — любовь к себе («Я» выступает в качестве объекта для самого «Я»). Эта разновидность любви может восприниматься как положительная («самолюбие»), так и отрицательная («себялюбие») ценность»[Луков2007.].

В последние десятилетия концепт «Любовь» анализировался в следующих направлениях: рассматривался данный концепт через призму национального менталитета как русская культурная доминанта, обладающая особой лингвистической и культурологической ценностью (Колесов В.В.); изыскивались способы адекватного толкования любви с помощью метаязыка (Вежбицкая А. «Толкование эмоциональных концептов»); исследовалась лингвокультурологическая специфика концепта «любовь» в русском и немецком языках (Вильмс Л.Е.); описывалась этносемантика телеономных концептов «Любовь», «Счастье» в русском и английском языках (Воркачев С.Г.).

Исследователями в настоящее время предлагается несколько критериев типологизации концептов. Во-первых, в качестве предметов тех или иных дисциплин концепты подразделяются на когнитивные (когнитивная психология), лингвокогнитивные (когнитивная лингвистика), лингвокультурные (лингвокультурология) и культурные (когнитивная культурология). Далее рассматривается более подробная классификация лингвокогнитивных, лингвокультурных и культурных концептов на лингво-специфические, дискурсивно-специфические и культурно-специ­фические.

К лингвоконцептам в широком понимании можно отнести любой вербализованный культурный смысл, в какой-то мере отмеченный эт­нической спецификой: Медведева А.В. «Концепт «Дом» в русской и английской концептосферах»; Лаенко Л.В. «Национальная специфика репрезентации концепта «Соленый» В русском и английском языках»; Листрова-Правда Ю.Т. «Концепт «Бог» в языковом сознании русского народа» [Методологические проблемы когнитивной лингвистики 2001.].

Концепты могут классифицироваться по своей тематике. Они образуют эмоциональную (такие концепты, как ра­дость, страх, удивление, любовь, презрение),
образователь­ную (школа, оценка),
интеллектуальную (ум, мышление, по­нимание)
и др. концептосферы. Могут выделяться концеп­ты, функционирующие в том или ином виде дискурса: педа­гогическом, религиозном, политическом.

Предмет нашего исследования — концепт «Любовь» принадлежащий к сфере эмоциональной деятельности человека.

Социальные, культурные, духовные, этические концепты представляют особый интерес для анализа, поскольку именно они дают наиболее интересный материал для осмысления языковой картины мира носителей данного языка, национального менталитета.

В последние десятилетия значительно увеличился интерес к исследованию эмоций самыми разными сферами науки. Каждый человек на уровне бытового сознания понимает, что имеется в виду, когда говорят об эмоциях. Но их научную дефиницию до сих пор никто дать определенно не может, поскольку они представляют собой довольно размытый многоликий феномен с множеством функций.

Принимая во внимание их коммуникативную функцию можно предложить следующее определение эмоций «как специфическую форму человеческого отношения к действительности и его языковое (и праязыковое) выражение (интерпретацию)» [Шаховский 1996.].

Н.А. Красавский дает следующее определение эмоциональному концепту: «этнически, культурно обусловленное, сложное структурно-смысловое, лексически и/или фразеологически вербализованное образование, базирующееся на понятийной основе, включающее в себя помимо понятия, образ и оценку, и функционально замещающее человеку в процессе рефлексии и коммуникации множество однопорядковых предметов (в широком смысле слова), вызывающих пристрастное отношение к ним человека. Эмоциональный концепт знаково оформлен. Способы его семиотической экспликации могут быть вербальными (т.е. выраженными через язык) и невербальными (т.е. выраженными иными техниками, например, жестом, рисунком и т.п.)»[Красавский 2000:80].

Концепт «Любовь» заслуживает изучения как один из самых фундаментальных культурных концептов.

Удивительно ёмкое и многозначное понятие «Любовь» является самой таинственной областью человеческих отношений. Лингвистика как социально значимая научная дисциплинане осталась в стороне от многомерности исследовательского процесса, также включив в состав исследуемых объектов любовь. Эта общечеловеческая ценность привлекла внимание многих отечественных и зарубежных языковедов. Наиболее распространенными стали исследования данного феномена в рамках лингвокультурологического, психолингвистического и когнитивного направлений.

Исследования феномена «Любовь» зарубежными учеными носят в основном философско-этический характер и, в отличие от собственно языковых, сводятся к выявлению, классификации ирассмотрению различных видов и форм любви.

Понятие «Любовь» многоаспектно, и вполне правомерно рассматривать его с различных позиций. В результате исследований, проведенных авторами научных работ, было получено новое знание о феномене любви, суть которого заключается в том, что любовь, представляя собой универсальную человеческую ценность и занимая особое место среди лингвокультурных концептов, имеет собственное языковое выражение, специфическое для различных этнокультур при наличии некоторой базовой признаковой общности. Этнокультурные различия/сходства феномена, в том числе и тендерные, свидетельствуют о присутствии в нем своеобразных коннотативных и ассоциативных признаков, которые основаны на ментальных образах, присущих конкретному культурному социуму.

Любовь - один из важнейших компонентов духовной культуры, один из ключевых концептов общеязыковой картины мира. Несмотря на большое количество философско-этических трудов, в которых описывается чувство любви, не существует единственно верного определения этого феномена человеческой жизни.

Л.Э.Кузнецова на основе анализа представлений о любви в этических и психологических исследованиях создает семантическую модель данного понятия. Любовь - это, прежде всего, глубокое, обычно иррациональное чувство, переживаемое человеком и направленное на другого человека, преимущественно половое, вызывающее сильные переживания и предполагающее проявление уважения, заботы и нежности.

В результате исследования описаний любви как межличностного чувства в этико-психологических работах исследовательница выделяет в семантической модели понятия следующие признаки: 1) интегральный признак «ценность»; 2) центральное положение предмета любви в системе ценностей субъекта; 3) признак «положительность»; 4) немотивированность выбора объекта любви, его непроизвольность; 5)индивидуальность объекта любви; 6) сексуальная окрашенность (в видах эротической любви) [Кузнецова 2006:202] .

Ю. С. Степанов, анализируя лексемы любовь, нрав, нравиться,
выделяет такой важный компонент концепта «Любовь», как «взаимное подобие». Делая выводы, исследователь указывает, что внутренняя форма концепта складывается из взаимного подобия двух людей, из установления этого подобия действием, из осуществления этого действия [Степанов 2001.].

Любовь как «универсалия культуры субъективного ряда» [Можейко1999:384] в которой фиксируется отношение к объекту как к чему-то безусловно ценному; представляет собой, по мнению С.Г.Воркачева, «телеономный концепт в квадрате»: она формирует смысл индивидуальной жизни и через выход за пределы отдельного бытия, и через стремление к единению с абсолютным благом [Воркачев 2007:41]. Телеономные концепты - это «высшие духовные ценности, образующие и воплощающие для человека нравственный идеал, стремление к которому создает моральную оправданность его жизни, - идеал, ради которого стоит жить и не жалко умереть... » [Воркачев 2003.].

Концепт «Любовь» отражает представление о базовых, основополагающих ценностях и «экзистенциальных благах» [Брудный 1998:75], в которых выражены основные убеждения, принципы и жизненные цели, и стоит в одном ряду с концептами «Счастье», «Вера», «Надежда». Он напрямую связан с формированием у человека смысла жизни как цели, достижение которой выходит за пределы его непосредственного индивидуаль­ного бытия [Воркачев 2003].

3.2. Особенности использования концепта «Любовь» в английской паремиологии

В понимании концепта как культурно значимого и культурно- специфического образования нам импонирует замечание В.П. Москвина, который считает концепт актуальным и представляющим ценность для носителей языка образованием, «являющимся темой значительного количества пословиц, поговорок, фольклорных сюжетов, литературных текстов, объективируемым значительным количеством синонимов»[ Москвин 1996:104].

Очень информативны при исследовании концепта паремии. В них мы находим застывшие осмысления того или иного концепта, сложившиеся на протяжении длительного времени и менявшиеся в зависимости от места, времени и условий проявлений концептуальных сущностей в жизни народа, отдельных групп людей, отдельного человека. Один и тот же концепт как бы поворачивается разными сторонами к разным людям, и благодаря этому особенно хорошо видна его многослойность и многоаспектность.

Под паремиями понимаются устойчивые в языке и воспроизводимые в речи анонимные изречения, пригодные для употребления в дидактических целях [Савенкова 2002:67]. Как правило, к паремиям относятся пословицы и поговорки. По­словицы справедливо считают сгустками народной мудрости, то есть тем самым народным куль­турным опытом, который хранится в языке и передается из поколения в поколение.

«Пословица – краткое, устойчивое в речевом обиходе, как правило, ритмически организованное изречение назидательного характера, в котором зафиксирован многовековой опыт народа; имеет форму законченного предложения» [Жуков 1990: 389]. «Поговорка – краткое изречение, нередко назидательного характера, имеющее, в отличие от пословицы, только буквальный план и в грамматическом отношении представляющее собой законченное предложение» [Жуков 1990: 379]. Пословицы и поговорки «как своеобразные (микро)тексты обладают такой семантико-прагматической характеристикой, как образность, благодаря которой тот или иной эксплицированный концепт объёмно и глубоко отражается его носителями, с одной стороны, и, следовательно, обладает для них в коммуникации большой лингвопсихологической фасцинацией – с другой» [Красавский 2000:78-79].

Материалом для исследования паремиологического представления концепта «Любовь» в английском языке послужили словари пословиц и поговорок английского языка Райдаут Р., Уиттинг К.
[Райдаут-Уиттинг 1997],

Р.Фергюссон [Fergusson 1995]; Дж. Л. Апперсон [Apperson 1993]; а также «Краткий оксфордский словарь пословиц» [CODP 1998].

Для начала рассмотрим словарные определение слова “Love”:

1. Something that you like very much, or that you enjoy doing very much; someone who you have romantic feeling about – American English 1997: 483;

2. The object of attraction or liking; a person who is loved; a friendly word of address – Active: 358;

3. A
delightful or superb example, instance, or occurrence – Webster: 1340;

4. No score for a player or side in tennis and certain other games – World Book 1966: 1153;

5. An amorous episode – Webster’s Collegiate: 681;

6.
Tender attachment, fondness – Webster Collegiate: 20;

6. Love affaire – Heritage;

7. An instance of affection, an act of kindness – Oxford 1933: 463;

8. To have strong affection or deep tender feelings Oxford Learner 1980: 505;

9. To love to hate– Macmillan: 851

10. The feeling of liking and caring for someone such as a member of your family or a close friend - Macmillan: 851

11.
Часто
любовь
определяется
лексемой
romantic,
что
,
видимо
,
отправляет
к
ее
идеализированности
,
непрактичности
: romantic - preoccupied with idealized lovemaking – Webster’s New World: 1234

При классификации паремий используется понятие «логема». Логема (терминП.В. Чеснокова) – логико-семантическаяединицаобобщённого характера, под которую могут быть подведены отдельные группы паремий. Логема выступает в качестве обобщающей исходной мысли, объединяющей группы конкретных характеристик и оценок отдельных культурно значимых смыслов, выявляемых в паремиологическом фонде. Однако следует учитывать, что сведение паремий в логемы осуществимо только в общем виде вследствие возможности различных субъективных восприятий пословичной семантики [Савенкова 2002: 46, 112].

Основные суждения о языке, выраженные в английском паремиологическом фонде, могут быть сведены к четырем логемам. В исследуемом материале эти группы обобщающих характеристик таковы:

Таблица № 1. «Сведение паремий в логемы»

1. Логема первая определяется всесильностью, неподконтрольностью, неотвратимостью этого чувства:
1.1. Любви ничто не может противостоять; от неё ничто не может укрыться	Love conquers all Love rules his kingdom without a sword Love makes the world go round Love makes all men equal Love laughs at locksmiths Love will find a way Love will go through stone walls Love is as strong as death. [Song of Solomon 8:6] Love and leprosy few escape. [Chinese proverb] Love will creep where it may not go No herb will cure love Where love's in the case, the doctor is an ass Love is above King or Kaiser, lord or laws
1.2. Любовь не возможно вызвать произвольно и её не возможно скрыть	Love is free Love cannot be forced Love is not fair – one may fall for a bugbear A man has choice to begin love, but not to end it Time, not the mind, puts an end to love Love and a cough cannot be hid Love and pease-pottage are two dangerous things Love and pease porridge will make their way Love is not fair – one may fall for a bugbear
1.3. Любовь побуждает человека:
прощать	Love covers many infirmities Where love fails, we espy all faults Faults are thick where love is thin In love is no lack
доверять	Love locks no cupboards Love asks faith, and faith asks firmness Where love is, there is faith Where there is no trust there is no love
беспокоиться за судьбу любимого	Love is full of fear
изменяться	Love makes men orators Love makes a wit of the fool Love makes all hard hearts gentle Labour is light where love doth pay Love makes one fit for any work He that has love in his breast, has spurs in his sides Love and business leach eloquence
2. Вторая логема включает паремии которые подразумевают:
2.1. невыразимость любви словами	When love is greatest, words are fewest Whom we love best, to them we can say least Next to love, quietness
2.2. видениежизнисквозь «розовыеочки», “Quisquis amat ranam, ranam putat esse Dianam»*	Love is blind If Jack's in love, he's no judge of Jill's beauty Love sees no faults In the eyes of the lover, pock-marks are dimple No love is foul, nor prison fair Love makes a good eye squint
2.3. подлинность, искренность этого чувства	Sound love is not soon forgotten True love never grows old The course of true love never did run smooth (Shakespeare )
2.4. Любовь тесно контактирует с другими чувствами и эмоциями:
сненавистью	Love and hate are blood relations He that cannot hate cannot love They that too deeply loved too deeply hate The greatest hate springs from the greatest love Hatred is blind, as well as love
сревностью	Love being jealous, makes a good eye look asquint Love is never without jealousy
со старой любовью	One love expels another Old love will not he forgotten Old love does not rust The new love drives out the old love It is best to be off with the old love before you are on with the new
сдружбой	When love puts in, friendship is gone Love and lordship like no fellowship
с добродетелью	The love of the wicked is more dangerous than their hatred Love is the touchstone of virtue
3. Третья логема отражает характер ценности (оценки) предмета любви:
3.1. любовь не продается	Love begets love Love is the loadstone of love Love is the true reward of love Love is not found in the market Love is neither bought nor sold Love without end has no end Love is the true price of love The love of money is the root of all evil
3.2. Денежный достаток является немаловажным:
«Любовь и бедность навсегда/ Меня поймали в сети./ По мне и бедность не беда,/ Не будь любви на свете.»**	When poverty comes in at the door, love flies out of the window Love does much, money does everything /but money goes all Love lasts as long as money endures Money is the sinews of love as well as of war
3.3. Немотивированность выбора объекта любви оценивается отрицательно:
любовь слепа	Love is without reason Love is without law Love is lawless Affection blinds reason No folly to being in love One cannot love and be wise Lovers are madmen Love and pride stock Bedlam Love and knowledge live not together Who may give law to a lover? Of soup and love the first is the best
3.4. Интуиция, которая приписывается любви, оценивается положительно:
любви учителя не нужны	Though love is blind, yet 'tis not for want of eyes Love needs no teaching Love speaks, even when the lips are closed
Любовные взаимоотношения включают в себя:
3.5. успешное ухаживание за предметом любви	A man may woo where he will, but he will wed where his hap is Happy is the wooing that is not long a-doing Sunday's wooing draws to ruin When petticoats woo, breeks may come speed Biting and scratching is Scots folk's wooing Praisethe child, and you make love to the mother He that would the daughter win, must with the mother first begin The last suitor wins the maid He that woos a maid, must seldom come in her sight; but he that woos a widow must woo her day and night
3.6.Брак «Хорошее дело «браком» не назовут» Стерпится- слюбится	Marriage is the tomb of love Love is a fair garden and marriage a field of nettles It is unlucky to marry for love Who marries for love without money, has good nights and sorry days Love is a flower which turns into fruit at marriage Marry first, and love will follow Where there’s marriage without love, there will be love without marriage
3.7. возрастные различия	To woo is a pleasure in a young man, a fault in an old Calf love, half love; old love, cold love Love of lads and fire of chats is soon in and soon out Lad's love's a busk of broom, hot awhile and soon done No love like the first love
4. Любовь между родственниками	A mother’s love never ages A mother’s love is best of all No love to a father’s; Love the babe for her that bare it If you love the boll, you cannot hate the branches He that loves the tree loves the branch

*
«Влюбленному и лягушка кажется Дианой». В.С. Гусятинская. «Старинные латинские изречения». М.:1999: 19

**
Р. Бёрнс. «Любовь и бедность» http://poem.com.ua/category/classik/berns-robert

Таблица №2.

«Количественная представленность паремий с тематикой «Любовь» в английском языке»

№	Логема	Кол-во паремий	Процентное отношение к общему количеству (142 единицы)
1.1.	Любви невозможно противостоять	13
1.2.	Любовь не возможно вызвать произвольно	9	27%
1.3.	Любовь побуждает человека: прощать; доверять; беспокоиться за судьбу любимого; изменяться самому	16
2.1.	невыразимость любви словами	3
2.2.	Искажение реальности	6
2.3.	Неподдельность чувства	3	20%
2.4.	Отношения с: ненавистью	5
ревностью	2
старой любовью	5
дружбой	2
добродетелью	2
3.1.	Неподкупный характер любви	8
3.2.	Деньги играют не последнюю роль	4
3.3.	Любовь слепа	11	34%
3.4.	Любовь интуитивна	3
3.5.	Успех ухаживаний	9
3.6.	Любовь и брак	7
3.7.	Любовь и возраст	6
4.	Родственная любовь	6	4%

Еще двадцать две пословицы сложно классифицировать. Здесь присутствуют пожелания любить меньше, но дольше, наблюденияотом, чтолюбовьлюбиткомплименты, чтопервоначальнаяхолодностьпотомусиливаетчувство, чтотому, комувезетвкарты, невезетвлюбви, чтолюбимцыбоговумираютмолодыми, чтолучшелюбить, чембытьлюбимым, чтотех, ктооченьлюбит, неслушаютсяидругие: Love me little, love me long; Love lives in cottages as well as in courts; When the furze is in bloom, my love's in tune; Lucky at cards, unlucky in love: moneyis the root of all evil; Love without return is like a question without an answer; Whom the godslove die young; They love too much that die for love; Love comes in at the window and goes out at the door; Love looks for love again; They who love most are least set by; To love at the door and leave at the hatch; Lovers live by love as larks live by leeks; It is a weakness to love; it is sometimes another weakness to attempt to cureit; All the world loves a lover; Everybodyloves a lord; Love delights in praise; Scorn at first makes after-love the more; Follow love and it will flee thee: flee love and it will follow thee; Puddings and paramours should be hotly handled; As good love comes as goes; Many a heart is caught in the rebound; There is more pleasure in loving than in being beloved
.

3.3. Выводы

Понятийная система, которой мы пользуемся в повседневной жизни, содержится в лексическом составе языка. Эта понятийная система неразрывно связана с культурой носителей естественного языка и этно-культурной спецификой является такая сфера лексической системы языка, как фразеология, составной частью которой являются паремии: пословицы, поговорки, афоризмы, присловия, загадки и пр. Особый интерес для изучения черт этносемантической личности представляют паремии, в число отличительных признаков которых включена метафоричность общего смысла - пословицы и поговорки, обладающие помимо прямого, буквального значения еще и переносным, отправляющим к людским характерам, житейским ситуациям и обстоятельствам. Тем самым, семиологически паремии этого типа представляют собой элементы коннотативной системы, т.е. системы, план выражения которой сам является знаковой системой и составлен из единиц, обладающих своими собственными планом выражения и планом содержания. Соответственно, «лексические единицы этого вида могут содержать межъязыковые отличия не только на уровне "первого семантического этажа" (значения) - уровне отражаемых ими реалий, но и на уровне своего второго, "коннотативного этажа" (смысла), отсылающего к "морали" - представлениям говорящих об этических, деонтических и прочих нормах»[Воркачев 1998:1].

Сопоставление паремиологического корпуса энциклопедических признаков концепта любви со словарными дефинициями показывает, что общими здесь являются 3 признака: любовь к членам семьи и друзьям;непрактичность; связь с ненавистью.

Обобщенное представление концепта «Любовь» в английской паремиологии позволяет сделать следующие выводы:

1. Любовь – всесильна, неразумна, ей никто и ничто не может противостоять. Любовь побуждает прощать, верить, беспокоиться о судьбе любимого; а также преобразовывает человека. Любить нельзя по заказу, по желанию, нельзя также любовь скрыть.

2. Любовь невыразима словами, искажает восприятие действительности, сводит с ума. Новая любовь изгоняет старую, разлука у кого-то любовь убивает, у кого-то усиливает. Любовь – благо, она связана с ненавистью, бывает настоящей и ненастоящей.

3. Любовь нельзя купить, но она зависит от материального достатка и возраста. Выбор объекта любви происходит немотивированно, но при этом положительно оценивается внутренняя, интуитивная подоплека выбора. Для достижения благосклонности предмета любви существуют соответствующие приемы. Брак губителен для любви.

4. Любовь присутствует в родственных отношениях.

Особого внимания заслуживает обилие единиц, отправляющих к материально-деятельностной стороне любви - брачным отношениям и ухаживаниям.

Кроме того, определенная часть паремиологического корпуса представлена единицами общими почти для всех европейских языков, которые формально и семантически калькируют друг друга: «Любовь слепа»; Amorcaecusest; Loveisblind; «Любовь все побеждает»; Omniavincitamor; Loveconquersall.

IV

. Заключение

К концу ХХ столетия лингвистика, наряду с другими науками обратившаяся к изучению инфраструктуры человеческого разума, уподобляемого информационной системе, приобретает новый образ, обусловленный ее когнитивной направленностью. Информация поступает к человеку по разным каналам; знания аккумулируются в голове человека в виде определенных структур. Хотя каждая когнитивная дисциплина имеет свой собственный объект исследования, именно через язык можно получить доступ к наиболее объективному анализу этих структур.

Г.Гийом полагал, что лингвистика более всех других наук продвигает человечество вперед в познании средств, с помощью которых «нашему мышлению удается самому яснее понять свои собственные действия» [Гийом1992:17]. Единственным свидетельством этих достижений является язык, который и является объектом нашей уникальной науки, и который вербализует свои и иностранные культурные концепты.

В этом заключается одна из важнейших функций языка - гуманизаторская функция, с помощью которой язык участвует в постоянном прогрессе и возвышении человека через осмысление культурных концептов и включает их в национальные, межнациональные и индивидуальные фреймы и гештальты. «Язык - это не только лексика, фонетика и грамматика, это и система представлений своих и чужих культурных концептов и их эмоциональное осмысление и переживание» [Шаховский 1996.].

Как писал В.фон Гумбольдт: «Язык представляет собой беспрерывную деятельность духа, стремящуюся превратить звук в выражение мысли». Механизм «превращения» загадочен и привлекателен. Современная когнитивная лингвистика ищет ключи к тайнам познания.

Предмет когнитивной лингвистики очевиден в следующем высказывании И.А. Бодуэна де Куртенэ: «…Из языкового мышления можно выявить целое своеобразное языковое знание всех областей бытия и небытия, всех проявлений мира, как материального, так и индивидуально-психологического и социального (общественного)».

Проблема осмысления языковых единиц как структур представления знаний является актуальной, так как по совокупности концептов (концептосфере) можно судить о ментальной модели действительности, отражаемой в языке вообще и в языковом сознании конкретных носителей языка, в частности. Традиционно проблема ступеней и форм познания мира сводится к существованию иерархической лестницы, ведущей от чувственного к рациональному (ощущения – восприятия – представления – понятия), при этом понятия рассматриваются как высшая, итоговая ступень познания. Когнитивный подход доказал, что оперирование понятиями в их «классическом варианте» не отвечает нуждам современных исследований. Именно термин «концепт» получил сегодня широкое распространение. По Е.С. Кубряковой, понятие концепта отвечает представлению о тех смыслах, которыми оперирует человек в процессах мышления и которые отражают содержание опыта и знания, содержание всей человеческой деятельности и процессов познания действительности.

При помощи концепта удалось доказать, что, абстрактные понятия не являются пустыми, безликими сущностями - за ними стоят личностные образы, позволяющие осознать сложные вещи посредством их сближения, соположения с физически ощутимыми конкретными реалиями.

Концепты абстрактных имен не носят фиксированного характера, они - текучи, более индивидуальны, имеют модально-оценочный характер и определяются морально-нравственными нормами и традициями социума. Структура этических и абстрактных концептов подразумевает наличие инвариантного «ядра», но наряду с ним существует самый широкий фронт личностных ассоциаций.

Исследование концепта «Любовь» при помощи паремиологического фонда английского языка было выбрано не случайно, т.к. экстралингвистическая информация содержания концепта содержится в его интерпретационном поле, которое отражается в пословицах, поговорках и афоризмах. В паремиологическом фонде языка хранятся специфические черты обыденного сознания этноса. Паремиологически отраженное знание, представленное в отдельных языковых системах, опирается на повседневный опыт людей как членов конкретных этнокультурных общностей, на традиции, обычаи и верования народов. Поэтому для обеспечения полноты исследования лингвокультурного концепта «Любовь» представляется верным анализ его паремиологической реализации.

Также представляется очевидным, что типы концептов имеют универсальный (общечеловеческий) характер; национально-культурная специфика концептов заключается в различиях содержания концептов при тождестве их типов.

Исследование и преподавание таких концептов-духовных универсалий, как «любовь», играет важную роль в решении актуальной задачи обучения ино­странным языкам как средству коммуникации между представителями разных народов и культур, так как языки должны изу­чаться в неразрывном единстве с миром и культурой народов, го­ворящих на этих языках.

Проблемы взаимодействия людей все более прочно сращиваются с проблемами обучения, в частности языку. Становится очевидной невозможность решать какие-либо педагогические или методические задачи вне опоры на различные области психологии. Стоит отметить, что наиболее тесное переплетение методики и психологии мы наблюдаем в интенсивном обучении иностранным языкам.

Именно поэтому единицей организации учебного материала и учебного процесса является ситуация, которая рассматривается в широком социокультурном контексте, то есть с включением элементов, позволяющих создать условия для приобщения учащихся к культуре страны изучаемого языка, к психологии ее носителя.

Тезис о неразрывном единстве языка и национальной культуры всегда принимался и учитывался передовыми педагогами в их практике.

К сожалению, несмотря на возрастающий интерес к культуре страны, которая «обслуживает» изучаемый иностранный язык, преимущественное внимание в преподавании до сих пор направляется в основном на формы выражения.

Методисты многих стран выступают с заявлениями о том, что обучение языку следует строить как одновременный курс национальной культуры, цивилизации. В этой связи хочется привести прекрасное изречение французского методиста Ж.Ласера: "Каким бы ни был учебник или метод преподавания, именно сведения о культуре прежде всего составляют основное богатство образования. Преподаватель не должен ограничиваться узкими языковыми целями. Без обращения к явлениям культуры изучение языка обедняется и сводится к усвоению фонетических, лексических и грамматических явлений. Конечно, необходимо уделять большое внимание усвоению именно речевых механизмов и тренировке речевых моделей, но преподаватель не должен забывать золотого правила: "Незачем учить говорить, если нечего сказать" [Ласер 1974:218].

В новых условиях, при новой постановки проблемы преподавания иностранных языков стало очевидно, что радикальное повышение уровня коммуникации, общению между людьми разных национальностей может быть достигнуто только при ясном понимании и реальном учете социокультурного фактора, в неразрывном единстве с миром и культурой народов, говорящих на этих языках.

Рассмотрение тенденций развития методов обучения иностранным языкам позволяет сделать выводы о том, что произошел переход от переводных методов обучения, целью которых было обучение лексике и грамматике к методам, обеспечивающим овладение иноязычной коммуникативной компетентностью; господствовавшая в начале XX века концепция формирова­ния у учащихся одной только языковой компетенции оказалась недостаточной для иноязычно-речевого общения, обучение стало сочетаться с обучением аспектам культуры, правилам общения и другим сведениям, важных для коммуникации; в системе обучения иностранным языкам умень­шилась и изменилась роль теории грамматики, внедрился принцип коммуникативной направлен­ности, возросла роль взаимодействия и речевой активности учащихся. Из числа способов овладе­ния иностранным языком предпочтение стали отдавать тем, которые обладают развивающим по­тенциалом: будят мысль, оттачивают средства ее выражения, обогащают чувства, образные пред­ставления, совершенствуют общую культуру общения и социального поведения в целом.

Овладение иностранным языком невозможно без изучения культурных концептов иноязычной общности, включающих концепты языка - историю, традицию, символы, мифы, которые и формируют этнические характеристики языка: лексическую (денотативную, коннотативную) безэквивалентность, фоновые различия (лексические, стилистические и психологические: ассоциативные, эмоциональные), его идиоматичность, специфику внутренней формы языка по В. фон Гумбольдту, создающую национально-культурное своеобразие языков и речевого поведения их носителей. А различия в культурных концептах задает различие и в стилистике вербального поведения этих носителей.

В настоящее время многие российские лингвисты и методисты пытаются реализовать задачи межкультурной коммуникации в разрабатываемых ими учебных курсах и учебниках.Следует особо отметить развитие лингвокульторологического подхода к обучению иностранному языку, представленного научной школой С.Г.Тер-Минасовой, который реализуется в концепции "диалога культур", в соответствии с которой основной задачей преподавания иностранных языков в настоящее время является обучение иностранному языку как реальному и полноценному средст­ву общения.

Великий Гумбольдт был прав, когда утверждал, что разные языки - это разные видения мира. Стоит только к этому добавить - и разные культурные концепты, сквозь призму которых язык отражает эти видения.

V.

Библиография

1.
Антипов Г.А., Донских О.А., Марковина И.Ю., Сорокин Ю.А. Текст как явление культуры. - Новосибирск: Наука. Сиб. Отд-е., 1989.

2.
Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999.

3.
Аскольдов С.А. Концепт и слово. Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. Под ред. проф. В.П. Нерознака. - М.: Academia, 1997.

4.
Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка.-Воронеж, 1996

5.
Бельчиков Ю.А. Русский язык ХХ век.- М.: Изд-во МГУ, 2003

6.
Библер В.С. От наукоучения к логике культуры: Два филос. введения в двадцать первый век. - М.: Политиздат, 1991.

7.
Бицилли П.М. Избранные труды по филологии. Нация и язык.- М.: Наследие. 1996.

8.
Богданович Г.Ю Русский язык в аспекте проблем лингвокультурологии.-Симферополь: Доля 2003.http://www.nbuv.gov.ua/Articles/KultNar/53/pdf/knp53_65-69.pdf

9.
Бодуэн де Куртенэ И.А. Количественность в языковом мышлении. И.А.Бодуэн де Куртенэ Избранные труды по общему языкознанию. Т.1. – М., 1963.

10.
Бромлей Ю.В. Этнос и этнография.– М.: Наука, 1973.

11.
Брудный А. А. Психологическая герменевтика. - М., 1998.

12.
Вежбицкая А., Семантические универсалии и описание языков. М., 1999

13.
Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция речеповеденческих тактик. - М.: Ин-т рус. яз. им. А. С. Пушкина, 1999. - 84

14.
Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка. - М., 1982

15.
Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку.- М., 1959.

16.
Воркачев С.Г. Методологические основания лингвоконцептологии. Аспекты метакоммуникативной деятельности: Вып.3.- Воронеж, 2002.http://tpl1999.narod.ru/WEBTPL2002/VORKACHEVTPL2002.HTM

17.
Воркачев С.Г. «Сопоставительная этносемантика паремии (на материале показателей безразличия русского и испанского языков). «Hermeneutic in Russia». Volume 1 1998.

18.
Воркачев С.Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «Любовь» и «Счастье». Русско-английские параллели. Монография.- Волгоград: Перемена, 2003.http://kubstu.ru/docs/lingvoconcept/lovehap.zi

19.
Воркачев С.Г. Любовь как лингвокультурный концепт. Монография – М.: Гнозис, 2007

20.
Воркачев С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт. Монография – М.: Гнозис, 2004

21.
Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы). - М.: Изд-во РУДН, 1997. http://www.csu.ru/Lingvo/part4/lingvo/href6.html

22.
Воробьев В.В. Общее и специфическое в лингвострановедении и лингвокультуроведении. Слово и текст в диалоге культур.- М., 2000

23.
Гоннова Т.В. Русский язык: исторические судьбы и современность. Русская языковая картина мира. Труды III Международного конгресса исследователей русского языка. - М.: Изд-во МГУ, 2007.

24.
Гудков Д.Б. Прецедентные имена в языковом сознании и в дискурсе. Доклады и сообщения российских ученых. МАПРЯЛ. Братислава, 1999

25.
Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры.- М., 1985.

26.
Гуревич А.Я.
Человек и культура: Индивидуальность в истории культуры.- М., 1990

27.
Гухман М.М. Лингвистическая теория Л. Вейсгербера. В сб: Вопросы теории языка в современной зарубежной лингвистике.- М., 1961.

28.
Елизарова Г.В. Культура и обучение иностранным языкам. - СПб., 2001.

29.
Жуков В.П. // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990

30.
Залевская А.А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст. М.:Гнозис, 2005.

31.
Залевская А.А. Психолингвистический подход к проблеме концепта. Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. науч. тр. Под ред. И. А. Стернина. - Воронеж: ВГУ, 2001

32.
Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс.- Волгоград:Перемена, 2002.

33.
Карасик В.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования. Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. науч. тр. Под ред. И. А. Стернина. - Воронеж: ВГУ, 2001.

34.
Колесов В.В. Язык и ментальность.- СПб.: Петербургское Востоковедение, 2004

35.
Красавский Н.А. Концепт ‘ZORN’ в пословично-поговорочном фонде немецкого языка
. Теоретическая и прикладная лингвистика. Выпуск 2. Язык и социальная среда.
Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000

36.
Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. - М.: ИТДГК «Гнозис», 2002.

37.
Красных В.В., Гудков Д.Б., Захаренко И.В., Багаева Д.В. Когнитивная база и прецедентные феномены в системе других единиц и в коммуникации. Вестник Московского университета. Серия 9. Филология, 1997, №3

38.
Кубрякова Е.С. Об установках когнитивной науки и актуальных проблемах когнитивной лингвистики. Вопросы когнитивной лингвистики №1. М.: Институт языкознания РАН 2004

39.
Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л. Г. Краткий словарь когнитивных терминов. - М., ИПО 'Лев Толстой',1996.

40.
Кузнецова Л.Э. Любовь. Антология концептов. Т. 3. / Под ред. В. И. Карасика, И.А. Стернина Волгоград: Парадигма, 2006.

41.
Ласер Ж. Реалии французской культуры на уроках французского языка. Лингвострановедческий аспект преподавания русского языка иностранцам . Ред. Е.М.Верещагин, В.Г.Костомаров.- М., 1974

42.
Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. Серия лит и яз. 1993. №1.

43.
Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991.

44.
Луков Вл. А. «Тезаурусные константы мировой культуры».http://www.zpu-journal.ru/gum/new/articles/2007/Lukov_Vl/

45.
Лучинина Е.Н. Лингвокультурология в системе гуманитарного знания. ТГУ. Критика и семиотика. Вып. 7, 2004.http://www.nsu.ru/education/virtual/cs7luchinina.htm

46.
Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода. Концепты. Вып. I.- Архангельск, 1997.

47.
Маслова В.А. Лингвокультурология. - М.: Академия, 2001.http://www.englspace.com/dl/files/maslova.zip

48.
Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Научное издание /Под ред. И. А. Стернина. - Воронеж: ВГУ, 2001.http://gardev.com/belb/obmen/kognit-lingvistik.pdf

49.
Можейко М. А. Любовь Новейший философский словарь. Минск, 1999

50.
Москвин В.П. Классификация русских метафор. Языковая личность: культурные концепты: Сб. науч. тр. /ВГПУ, ПМПУ. — Волгоград — Архангельск: Перемена, 1996

51.
Нерознак В.П. От концепта к слову: к проблеме филологического концептуализма. Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков.- Омск, 1998.

52.
Панченко Н.Н. Средства объективации концепта «обман» (на материале английского и русского языков): АКД. Волгоград, 1999.

53.
Пименова М.В (Попова З.Д., Стернин И.А., Карасик В.И., Кретов А.А., Борискина О.О., Пименов Е.А.,) Введение в когнитивную лингвистику (Предисловие): Учебное пособие. – Кемерово: ИПК «Графика», 2004.

54.
Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. – Воронеж: Изд-во ВГУ, 2001.

55.
Попова З.Д., Стернин И.А. Язык как национальная картина мира. - Воронеж, 2000.

56.
Ручина Л.И. Место лингвокультурологии в ряду лингвистических дисциплин. Языкознание. Вестник ННГУ. http://www.unn.ru/pages/vestniki_journals/9999-0196_West_filol_2000_1(2)/21.pdf

57.
Савенкова Л.Б. Русская паремиология: семантический и лингвокультурологический концепты. – Ростов-н/Д.:Изд-во Рост Ун-та. 2002.

58.
Сепир Э. Язык. Введение в изучение речи. Избранные труды по языкознанию и культурологии. – М,:Прогресс, 1993

59.
Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. - М.: Academia, 2000.

60.
Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как системное образование. Вестник ВГУ. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2004 www.vestnik.vsu.ru/pdf/lingvo/2004/01/slyshkin.pdf

61.
Снитко Т.Н. Предельные понятия в западной и восточной лингвокультурах. Пятигорск, 1999.

62.
Соломоник А. Семиотика и лингвистика. - М.: Молодая гвардия, 1995

63.
Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования.- М.: Школа «Языки русской культуры», 2001
. http://philologos.narod.ru/concept/stepanov-concept.htm

64.
Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. М., 1975.

65.
Стернин И. А. – Методика исследования структуры концепта. Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Научное издание /Под ред. И. А. Стернина. - Воронеж: ВГУ, 2001.

66.
Тер-Минасова С. Г.
Язык и межкультурная коммуникация: (Учеб. пособие)-М.: Слово/Slovo, 2000http://www.zipsites.ru/books/yazyk_i_mezhkult_kommunikatsiya/

67.
Трубецкой Н.С. Об истинном и ложном национализме. Исход к Востоку, София, 1921 http://www.philology.ru/linguistics1.htm

68.
Чучин-Русов А.Е. Единое поле мировой куль туры. “Вестник Российской Академии наук” – 1996. №10

69.
Шаклеин В.М. Лингвокультурная ситуация и исследование текста.– М.: Общество любителей российской словесности. 1997.

70.
Шаховский В.И. Эмоциональные культурные концепты: параллели и контрасты. Сб.: Языковая личность: культурные концепты. - Волгоград: Волг. гос. пед. ун-т – 1996. http://www.russcomm.ru/

71.
Шейгал Е.И., Буряковская В.А. Лингвокультурология: Языковая репрезентация этноса. Волгоград, 2002

72.
Щерба Л.В. Преподавание иностранных языков в средней школе. Общие вопросы методики. Изд. 2. М., 1974

73.
Active – Active Study Dictionary of English. L.: Longman, 1983

74.
American English 1997 – Longman Dictionary of American English. NY: Longman, 1997.

75.
Apperson G.L. The Wordsworth Dictionary of Proverbs. – Wordsworth Edition Ltd.,1993

76.
CODP – The Concise Oxford Dictionary of Proverbs. Oxford, New York. Oxford University Press. Third edition, 1998.

77.
Fergusson Rosalind. The Penguin Dictionary of Proverbs. Over 6000 proverbs.-London: Claremont Books, 1995.

78.
Heritage - The American Heritage Dictionary of the English Language. Houghton Mifflin Company, 1992. Electronic version

79.
Iosif A. Sternin, Zinaida D.Popova. Semantico-cognitive approach in Russian linguistics. 2006. http://www.ceeol.com/index.aspx

80.
Macmillan. English dictionary for advanced learners. International Student Edition. Macmillan Publushers Limited 2002/ Bloomsbury Publishing Pls 2002

81.
Oxford – The Oxford English Dictionary. V. 5. Oxford: Clarendon Press, 1933

82.
Oxford Learner –Oxford Advanced Learner’s Dictionary of Current English:In 2v. V1. Oxford UP, 1980

83.
Webster’s Collegiate – Webster’s New Collegiate Dictionary. Springfield, Mass.: G.&C. Meriam Company, s.a

84.
Webster – Webster’s Third New International Dictionary of the English Language Unabridged. Springfield, Mass.: Merriam-Webster, 1993

85.
World Book – The World Book Encyclopedia Dictionary / Ed. Clarence L. Barnhart. Chicago etc., 1966

SUMMARY

Today the theory and practice of international communication attract more and more scholars, as it has become evident that the examination of their problems requires expertise from the different areas of study.

It’s well known that misunderstanding can destroy the relationship between members of a family as well as interrelation between different communities of a modern multicultural world. The latter fact can lead to the inevitable fateful consequences even to the vanish of civilization due to an armed conflict. This evidence forces wide circles of scientific societies to develop acceptable means for improving the situation. In the light of it, it is no wonder that the tendency of interosculation, integration‚
of various fields science-based knowledge become distinctive features of the contemporary studies.

At present there are reasonable grounds for supposing that studying of a foreign language barely, without supplying some cultural awareness is not enough to provide for mutual benefit in the international relationships. This foundation serves as a starting point for the origin of a new science. Consequently the appearance of lingvoculturology is an appropriate result of developing of philosophic and linguistic theory.

Initially the proposition that there is a correlation between language and culture can be traced back to the views of Humboldt. In other words the better we make acquaintance with the culture of a nation the more successful we master the language. Here I must point out that in America and other Western countries communication study is a well-developed field, but linguistic aspectsof discourse are largely ignored. In Russia, on the contrary, there is a strong preference for linguistics, whereas communication study is still at an early stage of its development.

The most distinctive areas distinguished in Russia and based on the interrelation of language and culture are as follows: Linguo-country study
(E. M. Vereshchagin; V. G. Kostomarov). The research in this area mostly has an applied character and is a valuable source of information, which reflects the interrelation of language and culture. Ethnolinguistics
and its renowned scholars A. S. Gerd, A. M. Kopylenkorepresent a branch of linguistics, which studies the language in its connection with ethnicity and is closely linked with sociolinguistics.

According to the representatives of Cultural linguistics
(V. N. Teliya, V. V. Vorobyov, V. A. Maslova) this branch of linguistics has recently appeared “to the study and description of the correspondence of language and culture in their synchronic interaction”.

V. A. Maslova points out the following objects of cultural linguistics: first of all there are words and phrases, which have no equivalents in another language; then: archetypes, rituals, beliefs, and superstitions reflected in a language; on the third place there are proverbs and sayings; 4) idioms; 5) symbols and stereotypes; 6) metaphors and images; end the list stylistic of norms and speech behavior (Maslova 2001: 36-37).

In spite of the fact that the present state of lingvoculturology research is characterized by a lack of general methodological foundations and common conceptual approaches; additionally there is no clear theoretical basis, commonly accepted terminology, fundamental assumptions, which would allow representatives of different directions and trends achieve mutual understanding. What is more, opinions differ as to what should be seen as lingvoculturology and some investigators ignore the fact that lingvoculturology study is an independentarea with its own system of notions and an impressive history of scholarly research; nevertheless lingvoculturology has its own conceptual apparatus and the notion “concept’ which becomes the base of synthesis research.

Concept can be termed as an abstract idea, a mental symbol, a unit of thought, associated with a corresponding representation in language, that denotes all of the objects in a given category or class of entities, interactions, phenomena, or relationships between them, formed by me
ntally combining some or all the characteristics of a concrete or abstract, real or imaginary object. Concepts exist in the mind as abstract entities independent of terms used to express them.

The meaningful contents of the key concepts determine national conceptosphere, that demonstrates, guards, national cultural heritage. Through singling out the conceptosphere and defining the linguistic means verbalizing concepts we can reveal peculiar national and cultural values perceived by this ethnos. The concepts Eternity, Fatherland, Law, Freedom, Love are defined as the meaningful concepts (universality class concepts).

Love is inherent in all human cultures. The concept love is one of the most common and withal one of the least defined concepts in modern science. It is evident that Love is essentially an abstract concept, much easier to experience than to explain.From a position of various dictionaries the notion “Love”can be defined as “an intense feeling of affection, emotional intimacy and shared interests and experiences are common in friendships of all human beings”. In ordinary use, it usually refers to ‘interpersonal love. It has many different meanings in English, from something that gives a little pleasure to something one would die for (patriotism). Оne of the way of investigating the concept can be presented by the method of analysis of the paremilogycal stock contains different types of proverbs.

To begin with: "Proverbs Are Never Out of Season”. They have not lost their popularity. They survive rigorously changing cultural circumstances during the centuries. There is no doubt that proverbs, those old gems of generationally-tested wisdom, help us in our everyday life and communication to cope with the complexities of the modern human condition.

The proverb used to be a form of collective consciousness and has evolved in its language based on traditional experiences. Transmission of proverbs was an essential part of culture and a prerequisite for education and the formation of self.

Moreover, proverbs cross ethnic boundaries. Different peoples share with each other such features as proverbial forms and contents, because they assign practical experiences and wisdom for human beings. The scholars by comparing proverbs of different people with each other, can find that each national characteristics of history, economic life, cultural tradition, mentality, morality, awareness of value, geographical environments and others are fully expressed in its proverbs. These researches result on an international basis, it might add their bit to a humane and enlighten world order based on efficient sense.

Various collections of English paremiae have a very large stock of shared units.

Therefore interpretation and analysis of proverbs are expected to be the wholesome method of scrutinizing the concept Love.

A detailed study was undertaken to select Love-contained proverbs from various dictionaries. With this goal in mind we analyzed one hundred forty two English paremiae.

There are several tasks arising from the main objective:

Firstly, to classify proverbs into units (логемы) gathered by the principle of identical features. According to Чесноков, logem is a logical-semantic unit of a generalized character, which can contain separate groups of paremiae. It was intended to establish identify the main tendencies occurring in the representation of researching concept;

Secondly, to define quantitative data of proverbs containing Love-concept;

Thirdly, to summarize obtained examples in order to figure out the main cases of usage of the concept Love.

The results of the research suggest that:

Love is all-powerful: Love makes the world go round; Love is above King or Kaiser, lord or laws Love conquers all
;

It is not conveying by the words: When love is greatest, words are fewest; Next to love, quietness;

Love is unreasonable: Love is not fair – one may fall for a bugbear;

Love is blind: If Jack's in love, he's no judge of Jill's beauty;

Unpractical: Love and knowledge li
ve not together, Love sees no faults
;

In comparison with money the latter wins: Love does much, money does everything; When poverty comes in at the door, love flies out of the window
;

Matrimony is evaluated as the tombfor love: Marry first, and love will follow It is unlucky to marry for love; Who marries for love without money, has good nights and sorry day;

As an irrefutable evidence we must point out that Love forces to forgive: Love covers many infirmities
,

to confide: Where love is, there is faith Where there is no trust there is no love.

All this shows conclusively that Love is something that does not come all that naturally to the English, who see romanticism as a threat to practicality and common sense. In terms of the social climb, however, it is central. A good marriage can put a social climber in a commandingposition. But in the game of life, even the English acknowledge that the love card is wild. That is why they are so frightened of it.

In the final analysis we come to the conclusion that indifference, emotional coldness, some kind of angularity attributed to the English character find strong evidence obtaining from a number of examined proverbs. But along with it we must single out such quality as practicality, care, confidence, that deserves credit and can be regarded.

In this work we have touched upon only one meaningful concept. We must assume that profound and detailed observations of English lingvoconceptosphere will be useful and effective in teaching foreign languages.

In the conclusion I want to emphasize the well-known fact that the processes of Globalization include the greater international movement of commodities, money, information, growth of cross-cultural contacts; advent of new categories of consciousness; and the development of technology, organizations, legal systems, and infrastructures to allow this movement. Today’s communication technology brings us together as never before. In today’s economy, all business is global and competition comes from everywhere. Consequently each of individuals is faced with the problem of integration into unfamiliar culture. The ability to keep one’s opinions flexible and receptive to new and curiosity will be very helpful to adapt to the a new culture.

There are two main approaches to the problems of intercultural communication: The first one is aimed at successful adaptation of individuals in an alien environment and the creation of a method of teaching effective communication in a particular context. The second one allows to examine changes in individuals and culture in general, human ability for the development of intercultural competence and the formation of a personality which would be able to function as a mediator between cultures. This approach is based on the necessity to preserve the uniqueness of cultures, as well as the idea of their interaction.

The dynamic character of intercultural communication steady development and improvement of the quality of communication force the teacher to revise the main principles of education in order to form a positive attitude towards differences, and mutual understanding of cultures in different spheres and on different levels.

Let me not to the marriage of true minds

Admit impediments. Love is not love

Which alters when it alteration finds,

Or bends with the remover to remove:

O no! it is an ever-fixed mark

That looks on tempests and is never shaken;

It is the star to every wandering bark,

Whose worth's unknown, although his height be taken.

Love's not Time's fool, though rosy lips and cheeks

Within his bending sickle's compass come:

Love alters not with his brief hours and weeks,

But bears it out even to the edge of doom.

If this be error and upon me proved,

I never writ, nor no man ever loved.

http://librivox.org/sonnet-116-by-william-shakespeare/

(N 1,7)

SPEECH

Honorable Members of the State Examining Board!

The graduation paper submitted to your attention is entitled: "The concept Love: the peculiarities pi
‚
kju:li’
æritiz
of its usage in the English paremiology 7pærəmi’
ɔl
ə
X
i
”
.

The great Goethe said: “ Who does not know foreign languages, he understands nothing in his native language”

Nowadays paraphrasing this statementwe have a right to claim: “Who does not know culture of other country, he knows nothing about his native culture”.

Today the theory and practice of international communication attracts more and more scholars, it has become evident that the investigation of its problems requires expertise ‚
eksp
ə:’ti:z
from the different points of view of various areas of linguistics.

There are reasonable grounds for supposing that only studying aforeign language, without supplying some cultural awareness is not enough to provide for mutual benefit in the international relationships. This foundation serves as a starting point for the origin of a new science.

The primary aim of the investigation, is to prove that the language stands into the close contact with culture. Consequently their synchronic research would be very useful for language education.

The aim

of the present investigation is to determine what peculiarities obtains the concept Love in the cultural heritage of the English nation concluded in the stock of language.

The object

of this research is paremiological corps concerning the concept Love. The number of examples studied is more than one hundred forty two English paremiae ‘pærəmii
.

The topicality

of this work is determined by the increased interest of del
ving into intricacies of international human relationship.

The material for the research was taken by means of a completesampling from the monolingual and bilingual English dictionaries.

The research is supplemented by introduction, 3 chapters, appendix, bibliography, glo
ssary and charts, which are aimed at illustrating examined question.

In introduction we identify the subject of the research, outline the goal and describe the plan of the project

Chapter 1 gives a brief account of basic theoretical questions: the interplay of language and culture, definitions of language and culture and their character traits, typology tai’pɔl
ə
X
i
of concepts, research of the concepts and the reflection of culture in the language.

Chapter 2 addresses the issue of theory and central idea of lingvoculturology ‘lin
ŋ
g
v
ɔ’k
Λ
l
ʧ
ə’r
ɔl
ə
X
i.

Chapter 3 contains numerous examples of concept Love through the paremiological material found in the English language.

In the course of the research, we come to the conclusion that the close association between language and culture is clearly observed and its studying deserves profound exploring and practical application.

The conclusion presents the analysis, that were carried out by means of summarizing the research and it will support students mastering the foreign language effectively According to the representatives of Cultural linguistics
(V. N. Teliya, V. V. Vorobyov, V. A. Maslova) this branch of linguistics has recently appeared "to the study and description of the correspondence of language and culture in their synchronic interaction". V. A. Maslova points out the following objects of cultural linguistics: firstly there are words and phrases, which have no equivalents in another language; then: archetypes ‘ɑ:kitaips
, rituals ‘rit
ʃu
əls
, beliefs, and superstitions ‚sjup
ə’sti
ʃns
reflected in the language; on the third place there are proverbs and sayings; the fourth place is occupied by idioms; then come symbols and stereotypes ‘sti
əriətaips
; then metaphors and images; end the list stylistic norms and speech behavior bi’heivj
ə
; (Maslova 2001: 36-3 7

As for the following research we are greatly interested in the English paremiology.

To begin with: "Proverbs Are Never Out of Season". The proverb used to be a form of collective consciousness and has evolved in its language based on traditional experiences. Transmission of proverbs was an essential part of culture and a prerequisite for education and the formation of self.

Moreover, proverbs cross ethnic boundaries. Different peoples share with each other such features as proverbial forms and contents, because they assignpractical experiences and wisdom for human beings. The scholars by comparing proverbs of different peoples with each other, can find that each national characteristics of history, economic life, cultural tradition, mentality men’tæliti
, morality mə’ræliti
, awareness of value, geographical 7X
iə’græfikl
environments and others are fully expressed in their proverbs.

Therefore interpretation and analysis of proverbs are expected to be the wholesome method of scrutinizing ‘skru:tinaiziŋ
the concept Love.

A detailed study was undertaken to select Love-contained proverbs from various dictionaries. With this goal in mind we 'analyzed one hundred forty two English paremiae.

There are several tasks arising from the main objective:

Firstly, to classify proverbs into units (логемы) gathered ‘g
æðəd
by the principle of identical features. According to Чесноков, logem is a logical-semantic unit of generalized character, which can contain separate groups of paremiae. It was intended to establish and identify the main tendencies occurring in the representation of researching concept;

Secondly, to define quantitative data of proverbs containing Love-concept

Thirdly, to summarize obtained examples in order to figure out the main cases of usage of the concept Love.

The results of the research suggest that

Love is all-powerful: Love makes the world go round, Love is above King or Kaiser
kaize
, lord or laws Love conquers ‘
k
ɔ
ŋkəs
all,

It is not conveyed by the words : When love is greatest, words are fewest, Next to love, quietness
‘kwaiətnis

Love is unreasonable: Love is not fair- one may fall for a bugbear
‘bΛg’b
e
ə

Love can be blind as well: If Jack's in love, he's no judge of Jill's beauty

It can be unpractical: Love and knowledge live not together, Love sees no faults

In comparison with money the latter wins Love does much, money

does everything When poverty
’p
ɔ
vəti
comes in at the door, love flies out of the window
Matrimony
‘mætriməni
is
evaluated as the tomb tu:m
for love: Marry first, and love will follow It is unlucky to marry for love; Who marries for love without money, has good nights and sorry days

we must point out that Love forces to forgive: Love covers many infirmities,

it can confide: Where love is, there is faith Where there is no trust there is no love

All this shows conclusively that Love is something that does not come all that naturally to the English, who see romanticism rəu’mæntisizm
as a threat to practicality and common sense. In terms of the social climb, however, it is central. A good marriage can put a social climber in a commanding position. But in the game of life, even the English acknowledge that the love card is wild. That is why they are so frightened of it.

In the final analysis we have come to the conclusion that indifference, emotional coldness, some kind of angularity7æŋgju’læriti
attributed to the English character find strong evidence obtaining from a number of examined proverbs. But along with it we must single out such quality as practicality, care, confidence, that deserves credit.

In this work we have touched upon only one meaningful concept. We must assume that profound and detailed observations7 of the English lingvoconceptosphere ‘lin
ŋ
g
v
ɔ’kɔnsept(
ə)sfiə
will be useful and effective in teaching foreign languages.

In conclusion I want to emphasize the well-known fact that the processes of Globalization include the greater international movement of commodities, money, information, growth of cross-cultural contacts; advent of new categories of consciousness; and the development of technology, organizations, legal systems and infrastructures to allow this movement. Today's communication technology brings us together as never before. In today's economy, all business is global and competition comes from everywhere. Consequently each of individuals is faced with the problem of integration into unfamiliar culture. The ability to keep one's opinions flexible and receptive to new and curiosity will be very helpful to adapt to the a new culture.

The meaningful contents of the key concepts determinenational conceptosphere, that demonstrates, guards, national cultural heritage. Through singling out the conceptosphere and defining the linguistic means verbalizing concepts we can reveal peculiar national and cultural values perceived by this ethnos

ethnos
people of the same race or nationality who share a distinctive culture