Уже в первом эпизоде романа Тургенева «Отцы и дети» намечаются важнейшие темы, идеи, художественные приемы Тургенева; попытка проанализировать их - первый шаг к осмыслению художественного мира произведения в его системной целостности.
Один из эпизодов, которым начинается роман И. С. Тургенева «Отцы и дети», - возвращение Аркадия Николаевича Кирсанова в имение своего отца Марьино. Сама ситуация «возвращения домой после долгого отсутствия» предопределяет отношение читателя к происходящему как к новому этапу в жизни молодого человека. Действительно, Аркадий Николаевич закончил обучение в университете и, как всякий молодой человек, стоит перед выбором дальнейшего жизненного пути, понимаемого очень широко: это не только и не столько выбор общественной деятельности, сколько определение собственной жизненной позиции, своего отношения к нравственным и эстетическим ценностям старшего поколения.
Проблема отношений «отцов» и «детей», отразившаяся в заглавии романа и составляющая основной конфликт его, - проблема вневременная, жизненная. Потому Тургенев отмечает типичность «небольшой неловкости», которую ощущает Аркадий за первым после разлуки «семейным ужином» и «которая обыкновенно овладевает молодым человеком, когда он только что перестал быть ребенком и возвратился в место, где привыкли видеть и считать его ребенком. Он без нужды растягивал свою речь, избегал слова «папаша» и даже раз заменил его словом «отец», произнесенным, правда, сквозь зубы…».
Однако этому эпизоду в романе соответствует точная дата - 20 мая 1859 года, как бы диктующая необходимость исторического комментария ко всему содержанию романа, остро полемического, отражающего идейную борьбу 60-х годов, споры вокруг подготавливающейся крестьянской реформы. Не случайно основное действие романа происходит в «дворянских гнездах», а Николай Петрович Кирсанов уже в первом разговоре с сыном заводит речь о «хлопотах с мужиками». Важно отметить, что подобная конкретность не исключение, а скорее правило для романов Тургенева, очень точно отражающих время, в которое они написаны. И неудачное хозяйствование Николая Петровича, и то, что «толпа дворовых не высыпала на крыльцо встречать господ», - знаки времени, заключающие в себе скрытое сравнение с прежними временами.
Молодого Кирсанова встречают барин и слуга. Как ни странно, но разговор о новом поколении начинается именно с Петра, «в котором все: и бирюзовая сережка в ухе, и напомаженные разноцветные волосы, и учтивые телодвижения, словом, все изобличало человека новейшего, усовершенствованного поколения». Он не подходит «к ручке барича», а только издали кланяется ему, а к мужикам относится презрительно. Это вульгарное понимание «нового», «глупость и важность» свойственны не одному Петру. По той же причине столь же ироничны описания Кукшиной и Ситникова, «вытащивших», по выражению Писарева, идею Базарова «на улицу», опошливших его взгляды. Петр, конечно, представляет гораздо меньшую опасность для общества, чем мнимые единомышленники Базарова, но едва ли меньшую роль играет его комический образ. Петр встречает Кирсанова и Базарова в начале романа, он участвует как единственный «секундант» в одном из важнейших эпизодов - дуэли Базарова с Павлом Петровичем и, наконец, подобно Николаю Петровичу и Аркадию Николаевичу, женится.
Роман начинается с диалога, диалоги вообще играют большую роль в этом романе и существенно преобладают над повествованием. Слово несет дополнительную нагрузку, является важнейшим средством характеристики персонажа. Уже в первом эпизоде, говоря Аркадию о своих отношениях с Фенечкой, Николай Петрович переходит на французский язык, с появлением Павла Петровича в тексте появляются английские слова - и в речи персонажа, и в авторской речи. Так, европейское «shakehands» Павла Петровича столь же далеко от «рукопожатия», как далеко от поцелуя троекратное прикосновение Павла Петровича «до щек» племянника «своими душистыми усами».
В самом начале романа действие как бы в угоду реальности замедляется ожиданием встречи. И, как будто воспользовавшись свободным в
Образ Николая Петровича Кирсанова обладает высокой степенью типичности. Этот человек не исключение, он таков, как многие, - из обычной дворянской семьи, получивший обычное для того времени образование, женившийся по любви и живший в своей деревне «хорошо и тихо». Он не преуспевает в хозяйственной деятельности, не живет, подобно брату, воспоминаниями яркой и бурной молодости. Но он неравнодушен к музыке, восхищается природой и в этом смысле гораздо более выражает суть своего поколения, чем Павел Петрович, постоянно декларирующий свои убеждения и привязанности, но, в сущности, равнодушный ко всему. Судьбы Павла Петровича и Николая Петровича иллюстрируют две возможности, два пути для людей одного поколения, точно так же, как и Аркадий с Базаровым. И близость Аркадия к отцу свидетельствует скорее о преемственности поколений, чем о консерватизме взглядов молодого Кирсанова.
Однако уже в первые минуты встречи отца и сына намечается некая разница в поведении Аркадия и старшего Кирсанова: «Николай Петрович казался гораздо встревоженнее своего сына; он словно потерялся немного, робел». Он вообще ведет себя гораздо менее решительно, чем Аркадий, наслаждающийся «сознанием собственной развитости и свободы». И эта нерешительность, стремление к компромиссу, с одной стороны, разъединяет Николая Петровича с сыном, а с другой - служит основой их взаимопонимания.
По дороге в Марьино размышления Аркадия о необходимости преобразований сменяются восхищением представшей перед ним картиной природы: «…А пока он размышлял, весна брала свое. Все кругом золотисто зеленело, все широко и мягко волновалось и лоснилось под тихим дыханием теплого ветерка… Аркадий глядел, глядел, и, понемногу ослабевая, исчезали его размышления… Он сбросил с себя шинель и так весело, таким молоденьким мальчиком посмотрел на отца, что тот опять его обнял…».
Пейзаж в романе Тургенева служит выражению внутреннего мира героев, является одним из приемов создания образа. Не случайно именно «на фоне прекрасной природы» Тургенев выносит приговор Павлу Петровичу, не случайно природа, интересующая Базарова только в смысле практическом, в финале романа как будто бы последний раз и до конца противоречит его нигилистическим убеждениям. И то, что Аркадий не может устоять перед природой, с первых страниц романа указывает на необходимость переворота в его душе. Природа близка ему так же, как и его отцу.
Он подавляет собственные чувства, стараясь следовать нигилистическим взглядам Базарова:
Право, мне кажется, нигде в мире так не пахнет, как в здешних краях! Да и небо здесь…
Аркадий вдруг остановился, бросил косвенный взгляд назад и умолк.
- Конечно, - заметил Николай Петрович, - ты здесь родился, тебе все должно казаться здесь чем-то особенным.
- Ну, папаша, это все равно, где бы человек ни родился».
А вечером, когда Базаров уходит в свою комнату, Аркадием овладевает «радостное чувство» от ощущения «дома», той атмосферы теплоты и любви, которая соединяет его с детством. Аркадий вспомнил нянюшку Егоровну, «и вздохнул, и пожелал ей царствия небесного… О себе он не молился». Глубокая эмоциональная связь с миром детства и напускной нигилизм еще уживаются в Аркадии: он как будто по привычке молится за нянюшку, в отношении себя оставаясь атеистом.
Однако авторитет Базарова для Аркадия - скорее влияние сильной личности, чем общность взглядов. То, что для Базарова естественно, для Аркадия часто только поза, стремление быть похожим на товарища, способ самоутверждения. И в этом смысле путь молодого Кирсанова в романе - путь к самому себе.