В. Брюсов - поэт серебряного века

Валерий Яковлевич Брюсов — поэт, организатор и «идеолог» символистского движения. Он обосновал и развил в своем творчестве особенности поэтики символистов, когда худож­ник отказывается от социальной направленности, а на первый план выдвигает личное, субъективное начало. Познание мира происходит через внутренний, духовный опыт. Действительность отражается в двух планах: реальном и мистическом.

Свою программу символизма Брюсов поэтически изложил в стихотворении «Юному поэту»:

Юноша бледный со взором, горящим.

Ныне даю я тебе три завета:

Первый прими: не живи настоящим.

Только грядущее — область поэта.

Помни второй: никому не сочувствуй.

Сам же себя полюби беспредельно.

Третий, храни: поклоняйся искусству.

Только ему, безраздельно, бесцельно.

Юноша бледный со взором смущенным!

Если ты примешь мои три завета.

Молча паду я бойцом, побежденным.

Зная, что в мире оставлю поэта.

Символ рождает не логическую, смысловую, а лишь ассоциативную связь, поэтому особенностью символизма становится бессюжетность или размытость его. Основа стиха — не со­бытие, а движение души. От вещи, от предмета идет взлет к чувству, идее.

Тень несозданных созданий

Колыхается во сне,

Словно лопасти латаний

На эмалевой стене.

Фиолетовые руки

На эмалевой стене

Полусонно чертят звуки

В звонко-звучной тишине...

Тайны созданных созданий

С лаской ластятся ко мне,

И трепещет тень латаний

На эмалевой стене.

(«Творчество»)

Как поэтично и красиво показан процесс творчества? Поэ­ту очень важны ассоциации, которые возникают в связи с на­блюдением конкретных предметов. И из реальной жизни рож­дается почти фантастический пейзаж:

...Я вернулся на яркую землю,

Меж людей, как в тумане, брожу,

И шумящему говору внемлю,

И в горящие взоры гляжу...

Основа стиха в поэзии Брюсова — метафора, создающая образ, символ. Здесь видится стремление найти великий синтез человека и красоты. Поэт старается отбросить мелкое, обыденное, а отсюда возникают намеки, тайные

знаки, появляются сложные образы, используются аллитерации (игра согласных) и ассонанс (игра гласных). Брюсов употребляет в своих произведениях составные эпитеты. Все эти приемы рождают удивительную музыкальность стиха.

Мой дух не изнемог во мгле противоречий.

Не обессилел ум в сцепленьях роковых.

Я все мечты люблю, мне дороги все речи,

И всем богам я посвящаю стих...

И странно полюбил я мглу противоречий

И жадно стал искать сплетений роковых.

Мне сладки все мечты, мне дороги все речи,

И всем богам я посвящаю стих.

(«Я»)

Брюсов добивается максимального использования звучания слова. Он передает в стихе не предмет, а впечатление от него:

Если б некогда гостем я прибыл,

К вам, мои отдаленные предки, —

Вы собратом гордиться смогли бы.

Полюбили бы, взор мой меткий...

Я буду, как все — и особый.

Волхвы меня примут, как сына.

Я сложу им песню для пробы,

Но от них уйду я в дружину.

Гей вы! Слушайте, вольные волки!

Повинуйтесь жданному кличу!

У коней развеваются челки,

Мы опять летим на добычу.

(«Скифы»)

К концу девяностых годов Брюсов входит в круг наиболее заметных поэтов-символистов. Огромное значение для его творчества, по свидетельству самого поэта, имело общение с Бальмонтом. «...Через Бальмонта мне открылась тайна музыки стиха»,— писал Валерий Яковлевич.

Я люблю большие дома

И узкие улицы города, —

В дни, когда не настала зима,

А осень повеяла холодом.

Поэты-символисты: Мережковский, Блок, Бальмонт, Гиппиус, Белый, Балтрушайтис во главе с Валерием Брюсовым оказали огромное влияние на общество, но вскоре испытали сопротивление, и в первую очередь Гумилева и Городецкого (акмеисты). Стихи Валерия Яковлевича выдержали испытание временем, а это главное для поэта и для поэзии в целом.

Я люблю одно: бродить без цели

По шумным улицам, один;

Люблю часы святых безделий,

Часы раздумий и картин...

В теснине стен я весь на страже;

Да уловлю Господень лик!

(«Люблю одно»)